«Когда ученик приходит на экзамен, он ведь не обвиняет учителя?»

Сбежавшая мадам президент

На прошлой неделе в Грузии искали президента: Саломе Зурабишвили отправилась в Европу без одобрения визитов со стороны правительства. «Грузинской мечте» откровенно не нравится, что Зурабишвили проводит встречи с европейскими лидерами, пытаясь заручиться их поддержкой в процессе сближения Грузии с ЕС. 

В прошлом году Брюссель заставил Грузию выполнять «домашнее задание» из 12 пунктов. Экзамен всё ближе: Еврокомиссия уже в октябре должна выдать рекомендацию, а в декабре ЕС решит, предоставлять ли Грузии статус страны-кандидата. 

Несмотря на то, что у грузинского президента всего лишь символические функции, Саломе Зурабишвили — уроженка Парижа из семьи грузинских эмигрантов времен Первой Республики и бывшая сотрудница МИД Франции. 

Новость о том, что в Грузии ей собираются устроить импичмент, застала президента на пути из Германии, где она встретилась с канцлером Олафом Шольцем, в Брюссель, где ей предстояла беседа с президентом Европейского совета Шарлем Мишелем. Везде ее принимали на государственном уровне и не скупились на комплименты.

На протяжении нескольких дней появившееся в инстаграме фото улыбающейся Зурабишвили в поезде было единственным ответом на неожиданную инициативу властей. Потом президент снова пропала — и даже ее администрация не сообщала, где она находится. Наконец, «мадам президент» прислала весточку из Парижа, снявшись не банально на фоне Эйфелевой башни, а рядом с президентом Франции Эмманюэлем Макроном. 

Саломе Зурабишвили выложила в инстаграм видео, на котором Макрон выражает поддержку лично ей и народу Грузии в его «мужественной борьбе за демократию, верховенство закона, за по-настоящему европейский путь» — то, что он считает «будущим грузинского народа». 

Вернувшись в Тбилиси 7 сентября, мятежная Зурабишвили выступила с обращением к гражданам и с сильным французским акцентом заявила, что «подотчетна только народу»: 

«Я знаю, какое будущее вы хотите для Грузии, какого будущего хочет молодежь, и знаю, что все проблемы, которые стоят перед страной, 

Зурабишвили также сообщила, что не собирается в отставку, при этом слова в ее пламенной речи рифмовались с названием правящей партии: «Я никуда не ухожу, мечту о моей отставке все должны забыть — я там, где есть, и буду ездить везде, куда должна. Потому что это моя высшая конституционная обязанность. Все институты Грузии должны делать всё возможное, чтобы помочь европейской интеграции. Сейчас я была в Берлине, Брюсселе, Париже, использую свои контакты и доверие ко мне. Но в первую очередь это отношение к вам: если бы вы не выходили и не показали всей Европе, насколько важна эта перспектива для вас, то и ко мне не было бы доверия со стороны разных лидеров… Я буду продолжать ездить. Надеюсь, что в оставшиеся два-три месяца я смогу посетить другие города Европы. Все должны знать, что Грузия никогда не даст России себя попирать… Мы защитили [свою позицию] 8 марта (президент имеет в виду массовые выступления против принятия «закона об иноагентах». — Прим. авт.), и мы будем постоянно идти вперед, в предназначенное Грузии место. Если правительство это поймет — очень хорошо, а если нет, то, наверное, это повлияет на его будущее».

Однако дипломатические успехи Зурабишвили — явно не то, что интересует сегодня «Мечту». Пять лет назад эти же власти сделали всё, чтобы она стала президентом: когда совсем не популярная Зурабишвили проиграла в первом туре оппозиционному кандидату, ее портреты на баннерах сменили изображения лидеров «Грузинской мечты», включая лично основателя партии Бидзину Иванишвили. Но и тут, как в случае с четвертым президентом Георгием Маргвелашвили или самым популярным премьером последних лет Георгием Гахария, «Мечта» разочаровалась и объявила своих бывших ставленников предателями.

«Это не оставило другого выхода», — объяснил исполнительный секретарь правящей партии Мамука Мдинарадзе. В парламенте собрали подписи для начала процедуры импичмента. Когда парламентская комиссия проверит их подлинность, подписи передадут в Конституционный суд. Если суд признает нарушение конституции, будет проведено голосование в парламенте. Оно практически обречено на провал — у «Грузинской мечты» только около 90 голосов в парламенте, а для поддержки импичмента необходимо 100. Оппозиция уже заявила, что голосовать за импичмент не будет. 

Председатель партии «Грузинская мечта» уже обвинил президента в связях с оппозицией: «Если бы не было этой надежды, то, конечно же, она бы не пошла на такой риск. Несмотря на то, что ее полномочия истекают через год, естественно, этот год ей дорог». По словам Ираклия Кобахидзе, Зурабишвили и оппозиция управляются «одним хозяином — глобальной партией войны» и действуют против получения Грузией статуса кандидата в ЕС.

Оппозиция действительно была возмущена намерением правительства посадить президента «под домашний арест». Запрет ездить в Европу связан с тем, что правительство намеренно провалило выполнение рекомендаций ЕС, считает депутат от партии «Лело» Саломе Самадашвили. 

— негодовала председатель фракции «Национальное движение» Тина Бокучава.

А Георгий Вашадзе из «Стратегии Агмашенебели» посоветовал Зурабишвили пойти еще дальше и помиловать находящегося в заключении третьего президента Михаила Саакашвили: «Это было бы эффектным шагом, который оценили бы президенты европейских стран». 

До такого проявления непослушания Зурабишвили еще очень далеко, однако странное поведение «Грузинской мечты» явно вызвало недоумение в Брюсселе. Судя по всему, там решили отправить в Тбилиси «скорую помощь» в виде главы своей дипломатии — проверить политическую температуру. 

Грузинская арифметика

«Да, мы не говорим, что идеальны, — ни одна страна и ни одно правительство не идеальны», — сказал премьер Ираклий Гарибашвили на продолжительном брифинге после встречи с Жозепом Боррелем. После этой фразы грузинский премьер сделал небольшую паузу и посмотрел прямо на европейского гостя. Однако тот никак не отреагировал и продолжал напряженно прислушиваться к словам переводчика в наушниках. 

Главному дипломату Евросоюза явно было не до улыбок: 41-летний Гарибашвили, впервые ставший премьером десять лет назад, а до этого выполнявший разные поручения миллиардера Бидзины Иванишвили, только что выставил Евросоюзу ультиматум. И если раньше Гарибашвили выгодно покупал для миллиардера вертолеты для семейного пользования, то сейчас торговался по поводу того, сколько из 12 европейских рекомендаций Грузия уже выполнила. 

Боррель на брифинге в очередной раз перечислил, что именно правительству Грузии предстоит «выучить» и «сдать»: 

«Деполяризация политического ландшафта, деолигархизация, реформы экономической, политической и социальной сфер, реформа судебной системы, избирательная реформа, а также в сфере медиаплюрализма и прав человека. Короткой дороги для достижения этого нет. Но эта работа стоит результата — не только чтобы стать членами ЕС, но и чтобы улучшить жизнь своих граждан. Членство в ЕС — это самая большая трансформационная сила для страны».

У Борреля выходило, что Грузия сделала только три пункта из «домашнего задания», а у Гарибашвили было свое мнение: выполнены все пункты, кроме трех, работа над которыми вот-вот будет завершена. Хотя одна из рекомендаций, по словам Гарибашвили, в принципе невыполнима — Европа требует деполяризации политического ландшафта, то есть сближения позиций правящей партии и оппозиции по ключевым вопросам. Но разве с этой оппозицией можно сотрудничать, сетовал премьер, это же саботажники, которые постоянно критикуют правительство. Самая антиевропейская сила, на его взгляд, это как раз партия Саакашвили «Национальное движение» — самое крупное оппозиционное объединение. 

«Если мы действительно хотим положить конец поляризации и, как вы сказали, вы действительно хотите, чтобы Грузия стала членом европейской семьи, то наша позиция такова: 

— настаивал Гарибашвили, продолжая выдвигать условия посланнику Брюсселя. 

Гарибашвили также сообщил, что закон о деолигархизации Грузия принять хотела, но он так не понравился «европейским коллегам», что от него отказались. Действительно, по закону, предложенному «Мечтой», получалось, что олигархи — это все, кто финансирует в Грузии оппозиционные телекомпании, а отнюдь не Бидзина Иванишвили. «Вместо этого закона мы очень быстро, в течение двух недель, примем план действий, который будет отражать дух европейских рекомендаций», — заверил Гарибашвили. 

Премьер настаивал, что правительство работает и над судебной реформой, ожидая в октябре окончательных рекомендаций Венецианской комиссии. Гарибашвили не упустил возможности сказать, что и сегодня грузинский суд — «это примерная система, доверие к суду очень высокое, почти на таком же уровне, как к европейским судам». 

Между тем грузинский суд считается чуть ли не самым слабым местом грузинской демократии, за что страну критиковали еще со времен президента Саакашвили, который реформировал, казалось бы, всё, кроме суда. При «Грузинской мечте» лучше не стало — напротив, по мнению международных экспертов, судом управляет клан, а США даже ввели персональные санкции в отношении отдельных грузинских судей. 

Гарибашвили также считает, что Грузия в прошлом году совершенно несправедливо лишилась статуса «европейского отличника», который получила исключительно стараниями правительства «Грузинской мечты». 

Перечислив достижения, Гарибашвили перешел к требованиям. «Мы требуем справедливого обращения, — сказал он и гордо оглядел собравшихся. — В прошлом году Украина и Молдова получили статус кандидата в качестве бонуса. Мы знаем, какая ситуация была в этих дружественных нам странах, мы только рады их успехам, хочу еще раз подчеркнуть свою поддержку Украине и Молдове, но статус они получили авансом… С нами было по-другому: сначала нам предоставили условия, а потом пообещали дать статус. Это было несправедливо, потому что Грузия много сделала за последние десять лет и всегда была в «Ассоциированном трио» лидером по всем направлениям».

Также, по словам Гарибашвили, выходило, что «Грузинская мечта» сидит и ждет, чем закончится война в Украине. Желательно, чтобы Россия не победила, но ведь всякое может случиться: «Никто не знает, как и когда закончится война в Украине, какой в мире будет установлен порядок. В такой непрогнозируемой обстановке любое отрицательное решение — это позитивный сигнал для России». 

Что не нравится Брюсселю

В какой-то момент ситуация на брифинге перешла границы вежливой дипломатической недосказанности, и Боррель прямо сравнил Грузию с учеником на экзамене. 

«Когда ученик приходит на экзамен, он ведь не обвиняет учителя, не так ли? Он должен продемонстрировать знание предмета. Поэтому наша оценка объективна… Пожалуйста, никогда не говорите, что ЕС покинет Грузию, эта позиция для меня неприемлема. Мы заинтересованы в Грузии. Мы хотим, чтобы вы были членом Европейского союза, вот почему я приехал и беседую с вами. Это работа, которую нужно выполнить, и на это еще есть время — делайте это!» 

Когда Боррель перешел на тему войны в Украине, Гарибашвили вдруг стал что-то записывать на бумагах, с которых только что читал свою речь.

«Что касается агрессии России в Украине. Мы поддерживаем Украину и продолжим эту поддержку столько, сколько понадобится, — говорил Боррель. — Важно, чтобы наши партнеры работали координированно, на международном уровне, чтобы Россия была изолирована, и мы приветствуем то тесное сотрудничество, которое направлено против обхода санкций». 

Боррель назвал и то, что Брюсселю не нравится: 

На этом этапе действительно много направлений надо улучшить».

Гарибашвили стоял спокойно и даже слегка кивал. 

«Нам надо искоренить российскую гибридную деятельность — военную пропаганду и другие инициативы. Именно поэтому в ЕС делается акцент на усиление гражданского общества в Грузии, борьбу с дезинформацией, и самое важное — чтобы была живая демократическая система в стране и была свободная информация, это очень важно», — продолжал Боррель. 

В своем спиче Гарибашвили не стал обвинять Запад в желании открыть в Грузии «второй фронт» против России, как это нередко делают представители правящей партии. Однако Боррель высказался и по этому поводу: «Это шум, пропаганда, дезинформация. Это безумие — думать, что кто-то в ЕС хочет войны в Грузии. Мне очень жаль, что распространяются такие лживые сведения, потому что это создает проблему. Это используется, чтобы отравлять людей, сеять недоверие. Российская пропаганда очень интенсивно распространяется в стране, так же они проявляют себя в мире». 

Представитель ЕС высказался и про импичмент президента, назвав это «риском, который еще больше увеличит поляризацию». Гарибашвили снова что-то записал на бумаге, под конец размашисто обвел написанное, а потом перечеркнул. А может, подчеркнул. 

Как выяснилось несколько минут спустя, грузинский премьер решил тут же, на брифинге, ответить на все претензии. Поэтому он оставил за собой последнее слово и еще раз повторил, что позиции Тбилиси и Брюсселя по числу выполненных рекомендаций расходятся. 

Гарибашвили признал, что Грузия, да, не присоединилась к некоторым резолюциям и заявлениям, направленным против России, но это было сделано ради соблюдения национальных интересов. Хотя не всё так плохо — Грузия ведь присоединилась более чем к 500 подобным резолюциям. И это надо ценить, ведь страна не является ни членом ЕС, ни членом НАТО, 20% ее территории оккупировано. В конце концов, Грузию долго подозревали в том, что она не соблюдает международные санкции в отношении России, но международная комиссия с участием ЕС и США не смогла доказать ни одного такого факта. А что касается российских гражданских самолетов, то и здесь Грузия ведет себя «дисциплинированно» и не пускает к себе ни одной авиакомпании, на которую наложены западные санкции. В целом Гарибашвили закончил брифинг вполне довольный собой — впереди его ждал официальный ужин с Боррелем на Мтацминде, и тут уже не было ничего страшного.

Тяжелая встреча

В Тбилиси Боррель встречался не только с премьером и президентом, но и с депутатами парламента — главами групп и фракций. Встреча проходила за закрытыми дверями, но участники не скрывали впечатлений и были единодушны в оценках: разговор получился тяжелым. При этом власти жалуются на подлую оппозицию, которая не хочет, чтобы Грузии давали статус, а оппозиция — на власти, которые не выполняют рекомендации ЕС.

Боррель несколько раз останавливал встречу и просил посла ЕС в Грузии объяснить, о чем говорят грузинские депутаты. Когда говорила оппозиция, представители Борреля записывали, а когда выступали представители правящей партии, гости явно удивлялись высокомерному тону парламентариев, требовавших «статус, который Грузия и так заслужила». 

Председатель парламента Шалва Папуашвили предъявил традиционные претенции «Мечты» к европейцам: термин «оккупация» для Абхазии и Цхинвальского региона всё еще не используется во всех официальных документах ЕС. Также он считает недопустимым, что в своих оценках ЕС позволяет себе разделять народ и правительство Грузии. 

В какой-то момент депутат Фридон Инджия от группы «Европейские социалисты», которая, несмотря на название, образована из депутатов антизападных взглядов, сказал, что ЕС вообще не должен вмешиваться в дела Грузии. Тут Боррель не выдержал и ответил, что «это его задача — указывать странам, что делать, если они хотят стать членами ЕС». 

Боррель вообще был предельно откровенен. Когда депутаты от «Грузинской мечты» стали говорить, что Грузия провела больше реформ, чем Украина и Молдова, Боррель сказал, что те реформы нужны были для процесса ассоциации с ЕС, который уже позади. А для вступления в европейскую семью нужны другие реформы — и снова зачитал весь список. 

К тому же

Он сообщил, что «прямо сказал» об этом премьер-министру Грузии, а также «вежливо напомнил министерству иностранных дел». 

Боррель в Тбилиси также дал понять, что в Брюсселе внимательно следят за объявленным Грузией и Китаем стратегическим партнерством: «Ожидается, что страны, желающие вступить в ЕС, постепенно приведут свою внешнюю политику и политику безопасности в соответствие с требованиями ЕС». 

Не раз было упомянуто, что ЕС остается крупнейшим донором Грузии — почти 340 млн евро в период 2021–2024 годов, а инвестиционный план предусматривает мобилизацию 1,3 млрд евро для повышения конкурентоспособности страны и подключения к важным для стран Южного Кавказа и Центральной Азии проектам Черноморского электрокабеля и Черноморского цифрового кабеля. 

Дадут или не дадут

Уже после того, как Боррель покинул Грузию, парламентскую оппозицию в более широком составе пригласили еще на одну встречу — с представителями директоратов Еврокомиссии, которые остались в Грузии для более подробных консультаций. 

Во время этой встречи европейцы интересовались, как именно оппозиция представляет свое сотрудничество с властями ради получения статуса. 

«Они призывали сплотиться вокруг национальной идеи получения статуса и отказаться от узкопартийных интересов», — рассказала «Новой газете Европа» участница встречи, депутат от оппозиции Хатуна Самнидзе. 

По ее словам, грузинская оппозиция всё еще не едина в отношении статуса: есть те, кто считает, что страна должна получить статус до выборов в 2024 году, есть и другие, которые полагают, что власти, возможно, могут представить это как свою заслугу и усилить позиции на выборах, хотя ничего не сделали для прогресса евроинтеграции. 

««Грузинской мечте» нужен статус на их условиях, — уверена Самнидзе. — Они знают, что создавшаяся сейчас геополитическая ситуация дает огромный шанс на то, что Грузия станет кандидатом в ЕС. Поэтому власти считают, что у них всё получится, ничего делать не надо, они не будут проводить реформы и сохранят власть. А если Брюссель откажется давать статус, то во всём обвинят оппозицию. Так они выигрывают во всех отношениях». 

С тем, что планы по вступлению Грузии в ЕС вполне реалистичны, согласна и депутат Европарламента от Германии Виола фон Крамон. Правда, она считает, что на этот процесс уйдет не семь, а десять лет. Так она прокомментировала в интервью общественному «Радио Грузии» заявление президента Европейского совета о расширении ЕС к 2030 году. 

Что касается рекомендаций, то Виола фон Крамон думает, что следует «найти компромисс»: Грузия получает статус страны — кандидата в ЕС сейчас, но статус может быть отозван, если условия не будут выполнены в ближайшие два-три года: «В настоящее время такой статьи в соглашении ЕС нет, и нам нужно подумать, как это можно сделать».