Выпускники «Охматдета»

Настя

«Когда я вижу, что попадают в какие-то места, где я была, это так больно, это так страшно. И я просто даже думать об этом не хочу», — говорит Настя из небольшого поселка в Донецкой области, захваченного Россией после начала «спецоперации».

С рождения у 19-летней Насти один из сердечных клапанов плохо пропускал кровь. Такой диагноз часто ставят детям, но с возрастом у большинства болезнь проходит или хотя бы становится менее выраженной. Насте не повезло — у нее болезнь не только не прошла, но и в 16 лет усугубилась. Девочку нужно было оперировать.

Кроме сердечного клапана, врачи должны были вставить специальную пластину в грудь, чтобы облегчить работу сердца.

До 2014 года самым близким к ее поселку городом был мирный и богатый Донецк, с почти миллионом жителей и хорошими больницами. Там тогда не стреляли. Но началась война, и в Донецке стало не до обследований. Родители повезли девочку на осмотр в Харьков. Харьковская больница честно предупредила, что прежде такой сложной хирургии у них не бывало. Это был бы эксперимент.

Настины родители на эксперимент не решились. 

Так Настя попала на обследование в «Охматдет».

«Я даже не слышала ни единого негативного отзыва об этой больнице, — вспоминает девушка. — Врачи были доброжелательными, искали подход к каждому пациенту. Часто, сидя в очереди, я общалась с другими посетителями клиники и они рассказывали об успешных операциях, которые проводили именно там. Я чувствовала поддержку, неравнодушие врачей во время приема. Обычно в клиниках, которые пользуются спросом, ты чувствуешь себя как на заводе. Но здесь такого не было». А еще Настя вспоминает, что «на первом этаже в клинике было такое дерево пожеланий с благодарностью врачам от пациентов».

После обследования Настя записалась на операцию. Она вернулась домой, отпросилась с учебы и уже собирала вещи, чтобы вновь поехать в Киев, — лечение должно было начаться после праздников в феврале 2022 года. Операцию Насте так и не сделали: Киев начали бомбить российские вооруженные силы, а ее родной поселок был захвачен. Скоро девушка уехала в Россию, где у нее родственники. Сейчас у нее уже есть российское гражданство России и полис ОМС, так что прооперировать ее смогут и в России. Она ищет врачей, которые могут сделать ту самую тяжелую двойную операцию, но пока не нашла тех, кто на нее бы решился.

Настя переживала из-за атаки на «Охматдет».

«Когда я увидела реакцию [украинцев] в соцсетях, я была в шоке… Ну, как бы одно дело, когда пишут: вот, там прилет, там погибло столько людей. А тут акцент сделан именно что вот, русские террористы, и надо там и по ним стрелять. И я просто сижу, я понимаю, что я сейчас тоже как бы мирная русская, хотя я всю жизнь жила в Украине. Но сейчас же я в России. И когда я видела вот эти вот заголовки, которые распространяют мои знакомые, я отписалась человек от десяти, потому что мне противно от такой реакции. Я видела даже публикации в “Инстаграм”, где говорят, что теперь нужно бомбить госпитали в России, медицинские учреждения в России», — объясняет свою позицию дончанка.

Милана

Для «Охматдет», как и для всей Украины, война началась не в феврале 2022-го, а еще тогда, в 2014-м. Здесь оперировали детей, пострадавших от минно-взрывных травм. И именно поэтому сюда направили Милану из Мариуполя.

В 2015 году в результате ракетного обстрела в городе погиб 31 человек. И среди них — мама трехлетней Миланы. Бабушка девочки Ольга Абдурашитова рассказывает, что узнала об обстреле по дороге в село. Она стала звонить Ольге, своей дочери, но трубку взял неизвестный мужчина — он сообщил, что Ольга погибла.

«Она с моей внучкой Миланкой в момент обстрела была в магазине. Это мгновение... После взрыва всё рухнуло — и двери, и окна, всё. 

Говорила: «Спасите, помогите маме. У мамы кровь». Ей три годика было. Саша, старшая дочь, поехала на место, нашла Олю мертвой, а Миланки не было. Она кричала, звала ее и там, и в нашем дворе, — это случилось рядом с домом нашим. В итоге нашла Миланку в больнице. МЧСники по рации выяснили, что она в городской больнице и ей ампутировали ножку, — вспоминает те события бабушка девочки в интервью фонду Рината Ахметова. — Саша меня встретила. Говорю: “Где Милана?” Я вообще не могла говорить даже. Она отвечает: “А Миланка уже не будет танцевать… У нее нет ножки, ее ампутировали. Она в реанимации, но, слава богу, живая”».

На третьи сутки после экстренной операции девочку должны были перевести в Киев, в «Охматдет» на вторую операцию. Однако девочка была «тяжелой» и лечащий врач предложил не рисковать и прооперировать ее в Днепре.

Про днепровскую больницу Ольга Абдрашитова вспоминает с теплом: «Там ей сделали вторую операцию. И столько людей было, столько доброты и милосердия».

История Миланы впечатлила художника Александра Корбана, и в 2018 году он нарисовал один из самых известных антивоенных муралов в Мариуполе: маленькую Милану, прижимающую к себе плюшевого мишку. «Через ее образ хочется передать всю нежность, доброту и беззащитность ребенка, чья лучезарность и жизнелюбие способны вдохновить каждого», — говорил художник украинскому фонду Рината Ахметова, который помогал мирным жителям, пострадавшим от войны.

Милане сделали протез в Киеве, и теперь она вновь может ходить. А мурал в Мариуполе после российской оккупации закрасили, заменив на баннер с российским флагом и надписью «Санкт-Петербург — Мариуполю».

Серёжа, Саша и Наташа

А вот 9-летний Серёжа Курбонов оперировался как раз в «Охматдете». В киевской больнице он оказался вместе со своим братом, 11-летним Сашей, который также пострадал от взрыва. Утром 24 августа 2015 года дети гуляли в поселке Володарское в Донецкой области, и нашли на дороге некий предмет. Когда они стали играть с ним, предмет взорвался. Четырехлетний друг братьев погиб, еще один ребенок из компании ребят после ранения отправился на лечение в Запорожье. Сашу и Серёжу отправили в Киев. Серёжа пострадал страшно: у ребенка были многочисленные травмы лица и тела, переломы ног, удален глаз. В Киеве ему провели операцию по удалению омертвевших тканей. Больше новостей о судьбе мальчиков не было.

Также 16 августа 2015 года под Мариуполем в поселке Сартана была ранена 10-летняя Наташа. Как писали тогда мариупольские журналисты, Елену и Наташу забрали в мариупольскую больницу №3 — ту самую, в которой и был печально известный роддом, разрушенный в 2022-м российской авиацией. Там, в больнице, умерла Наташина мама, а девочке ампутировали ногу.

После того обстрела в 2015-м у Наташи из родных остался только папа. Мама ее сама осталась сиротой в 8 лет. У девочки даже не было бабушки и дедушки.

Тогда же, в 2015-м, девочке сделали ей протез.