Смешать и перекрасить

Украина стала территорией транзита для природного газа в Европу еще в 1980-х годах. Тогда была спроектирована основная часть советских магистральных трубопроводов, по которой газ сначала от месторождений на Ямале и в Оренбурге шел до границы с Украиной, там попадал в разветвленную газотранспортную систему и выходил на западе в Словакию, Венгрию, Польшу. Оттуда газ уже распределялся по другим европейским странам, прежде всего в Австрию, Чехию, Германию и Италию. С тех пор и вплоть до запуска важного для Владимира Путина «Северного потока» украинская газотранспортная система оставалась крупнейшим газовым коридором из России в Европу.

В последний довоенный год Россия поставила в ЕС 150 млрд кубометров природного газа, из которых почти 40 млрд пришлось на украинский транзит. Поставки осуществлялись в рамках договора между российским «Газпромом» и украинским нефтяным монополистом «Нафтогазом». Договор был заключен в конце 2019 года, в первый год президентства Владимира Зеленского, сроком на 5 лет.

«Нафтогаз», в свою очередь, обязался обеспечить бесперебойную прокачку.

Подкручивая кран

В момент подписания договора с «Нафтогазом» в 2019 году Россия была уже не особо заинтересована в нем. Все последние годы до этого Москва активно развивала альтернативные газовые маршруты в Европу: «Северный поток» в Германию по дну Балтийского моря, «Турецкий поток» и «Голубой поток» по дну Черного моря в Турцию и на Балканы. Также шло строительство «Северного потока — 2», хотя этот проект продвигался с трудом из-за санкций США.

Вместе с тем после 2014 года Украина отказалась от импорта российского газа. «Прямых газовых отношений между странами [на момент заключения договора] уже не было, — рассказывает Михаил Гончар, эксперт по энергетике, член украинского Национального комитета по промышленной политике и глава аналитического Центра глобалистики “Стратегия XXI”. — Оставался только транзит».

В 2021 году, после смены администрации в Белом доме и отказа от новых санкций в отношении «Северного потока — 2», Россия начала активно двигать проект к запуску. Для этого она даже прибегла к газовому шантажу Европы, всячески демонстрируя, что территория Украины после 2014 года для транзита небезопасна и что необходимо скорее запустить альтернативный путь. 

Однако в феврале 2022 года военные приоритеты взяли верх над экономическими, и, не дожидаясь ввода в эксплуатацию нового газового коридора в ЕС, Россия вторглась в Украину. В ответ ЕС поддержал Киев, а Германия окончательно заблокировала строительство «Северного потока — 2».

Тем не менее, Кремль не прекращал топливный шантаж в попытках добиться желаемого. Поскольку дальше закручивать кран было уже нельзя — клиенты «Газпрома» стали жаловаться, что тот нарушает контрактные обязательства, опускаясь ниже минимальных объемов поставок, — в ход пошли другие инструменты. Так, в марте 2022 года Россия выставила «недружественным» покупателям газа новые условия: теперь оплата газа должна была производиться в рублях, что вынудило европейские компании завести рублевые счета в «Газпромбанке». За отказ пойти на такую схему «Газпром» прекратил поставки в Болгарию и Польшу.

Однако этим дело не ограничилось. Вскоре Кремль ввел санкции против газовых компаний ЕС и запретил сам себе с ними сотрудничать. В список попала в том числе EuRoPol GAZ, которая владеет польским участком трубопровода «Ямал — Европа», проложенного из Тверской области в Германию. Сославшись на собственные санкции, Россия заявила, что транзит через Польшу теперь невозможен, и в мае 2022 года прокачка газа по газопроводу «Ямал — Европа» фактически остановилась.

Поставки по «Северному потоку» тоже стали сокращаться. Летом 2022 года «Газпром» перекрывал газопровод на техобслуживание и профилактику, заявлял о поломках турбин на компрессорных станциях и невозможности отремонтировать их из-за санкций. В июле 2022 года трубопровод работал всего на 20% от потенциальной мощности, а в сентябре полностью прекратил прокачку: «Газпром» заявил, что из строя вышла последняя турбина. А через три недели на газопроводе произошла диверсия — взрывы разрушили обе нитки остановленного «Северного потока» и одну из двух ниток «Северного потока — 2», так и не введенного в эксплуатацию.

Деньги и форс-мажоры «Газпрома»

Сегодня через Украину проходит больше половины всего трубопроводного газа (25 млрд кубометров), который Россия поставляет в Европу. Остальной объем идет по «Турецкому потоку», проложенному по дну Черного моря. По нему газ попадает в Турцию, а затем транзитом через Болгарию в Венгрию, Сербию, Румынию и балканские страны. Больше топливных коридоров между Россией и Европой не осталось.

Если пять лет назад Россия и планировала отказаться от сотрудничества с украинским «Нафтогазом», в военных условиях приоритеты изменились. «Если бы не случилось войны, Россия бы двигалась в сторону [отказа от] транзита газа через Украину, — считает Юрий Корольчук, энергетический аналитик и соучредитель украинского Института энергетических стратегий. — Но сейчас больше нет ни “Северного потока”, ни “Ямала — Европы”. Есть Украина и есть Турция».

Сегодня Кремль не скрывает своей заинтересованности в продлении договора на транзит: в июле вице-премьер Александр Новак заявил, что Россия готова транспортировать газ через Украину и после 2024 года, если та согласится.

В первую очередь транзит — это валютная выручка, потерю которой «Газпром» переживает очень болезненно. Хотя европейские страны и вынуждены были завести рублевые счета в «Газпромбанке», эти рубли они покупают у того же банка за евро. В первый год войны экспорт российского трубопроводного газа в Европу снизился на 62%. В 2023 году он продолжил сокращаться, и выручка «Газпрома» упала на 27%: компания впервые с 1999 года зафиксировала чистый годовой убыток в 629 млрд рублей. До войны прибыль «Газпрома» от продажи газа через украинский коридор могла составлять до 12 млрд долларов, в последние годы она сократилась, но, по разным оценкам, все равно достигает от 4,5 до 6 и даже 8 млрд долларов в год.

Кроме того, найти других покупателей на такие объемы добычи вряд ли получится. 

По расчетам Сергея Вакуленко, эксперта по энергетике, экс-главы департамента стратегии и инноваций «Газпром нефти», масштабные проекты по строительству газопровода «Сила Сибири — 2» в Китай и завода по сжижению природного газа в Финском заливе даже в совокупности не смогут стать альтернативой рынку ЕС. А остановка добычи на месторождениях и консервация скважин несут за собой немалые экономические потери.

Другой финансовый риск для «Газпрома» — это возможные штрафы по договорам с европейскими компаниями, которые перестанут получать газ после остановки украинского транзита. Завершение контракта с «Нафтогазом» не попадает под форс-мажор, а значит, проблемы с доставкой лягут на плечи поставщика. Возникнет проблема и со словацкой газотранспортной компанией Eustream, которая традиционно обеспечивает транзит российского газа от украинской границы дальше в страны ЕС. С ней у «Газпрома» заключен точно такой же контракт, как с «Нафтогазом», но до 2028 года. Принцип ship-or-pay обязывает российскую компанию платить за резервирование мощностей даже при нулевом транзите.

«На том конце трубы не некая абстрактная Европа, которой “Газпром” когда-то поставлял 155 млрд кубов в год. На том конце трубы сидит пара троянских коней, которые хотят и дальше получать российский газ и которые оказывают Кремлю определенные услуги», — рассказывает Гончар. «России выгодно обеспечивать газом те страны, с которыми у нее хорошие отношения», — согласен Корольчук. Этими странами сегодня остаются, прежде всего, Венгрия и Словакия.

В том числе поэтому Кремль ожидаемо не стал объявлять форс-мажор и прекращать транзит даже после потери газоизмерительной станции «Суджа» в августе этого года, когда украинская армия частично захватила территорию Курской области.

«Суджа» на данный момент является ключевым звеном газового транзита. Согласно договору «Нафтогаза» и «Газпрома» от 2019 года, работали две точки входа российского газа: в Судже на границе Курской и Сумской областей и в Сохрановке на границе Ростовской и Луганской областей. Газоизмерительная станция «Суджа», через которую проходит магистральный газопровод «Уренгой — Помары — Ужгород», пропускала около 30 млрд кубометров в год; «Сохрановка», через которую идет газопровод «Союз», — около 10 млрд. В совокупности две станции направляли в украинские трубы около 100 млн кубометров газа в сутки, что примерно соответствует 40 млрд кубометров транзита в год.

Когда в мае 2022 года российские войска захватили в Луганской области компрессорную станцию «Новопсков», которая принимала газ с российской «Сохрановки», «Нафтогаз» остановил прием заявок на прокачку газа по этому направлению, сославшись на форс-мажор. При этом он предложил «Газпрому» направить все транзитные объемы на оставшуюся станцию «Суджа», но российская компания форс-мажор не признала и отказалась переносить поставки. В итоге пункт пропуска «Сохрановка» был закрыт, а на «Судже» в два раза сокращен объем прокачки. Последние два года через станцию проходит не более 45 млн кубометров в сутки, или около 15 млрд кубометров в год. Но даже в таком виде продолжение газового транзита выгодно России.

Газовый вопрос Европы

Экономически выгодно продолжать закупать газ у России и получать его транзитом через Украину и европейским странам.

До войны Европа была пристегнута к России плотной сетью газопроводов и покупала там почти половину нужного ей газа. С тех пор поставки сократились в три раза до 15%; в основном их заменил СПГ из США, Норвегии, Британии, Алжира и Катара. Такие крупные покупатели российского газа, как Германия, Польша и Италия, в большей степени отказались от него.

Тем не менее, по оценке Центра изучения демократии (CSD), ЕС все еще сильно зависит от российского природного газа. 

Добровольно отказаться от дешевого и доступного российского газа по долгосрочным контрактам непросто, а найти ему равноценную замену просто невозможно.

Сегодня главными покупателями российского газа через территорию Украины остаются прежде всего Словакия, Австрия и Венгрия, в меньшей степени в нем нуждаются Италия, Чехия, Хорватия и Словения.

Судя по внутриевропейскому анализу, страны, снабжаемые через Украину, имеют возможность переключиться на других поставщиков, а само прекращение транзита не сильно скажется на рыночных ценах на газ. Однако Айзек Леви, эксперт Центра исследований энергетики и чистого воздуха (CREA), с этой оценкой не вполне согласен: «В случае любого немедленного прекращения поставок через Суджу энергоснабжение этих стран серьезно пострадает».

На этом основании Европейская аналитическая компания Rystad Energy предсказывает, что в случае остановки украинского транзита Словакия пострадает больше всех стран ЕС. Братислава может оказаться в конце цепочки поставок; ей придется рассчитывать на реверсные поставки из Чехии или Австрии либо на дорогой сжиженный природный газ (СПГ) — по данным Rystad Energy, словацкий поставщик газа ZSE уже обеспечил себе поставки СПГ из Литвы.

Кроме того, Словакия потеряет привычный статус распределительного газового узла для стран Центральной Европы, а вместе с ним сотни миллионов евро оплаты за транзит российского газа. Во многом поэтому Словакия наиболее активно выступает за продолжение поставок через Украину.

Австрия в прошлом году закупила наибольший среди европейских стран объем российского газа — 5,7 млрд кубометров, временно доведя свою зависимость от него до 98%. К тому же, у австрийской нефтегазовой компании OMV один из самых долгих и объемных контрактов с «Газпромом», предполагающий закупку более 6 млрд кубометров в год вплоть до 2040 года.

На территории Австрии расположен крупный газовый хаб, в который стекается множество газопроводов, поэтому, в отличие от Словакии, обеспечить себя не российским газом для Вены — только вопрос цены. По расчетам Rystad Energy, при остановке транзита Австрия сможет импортировать нужные объемы из Германии или Италии и уже зарезервировала их до 2028 года. Страна также ведет переговоры о поставках с Норвегией и Азербайджаном.

Что касается Венгрии, в 2021 году венгерская энергетическая компания MVM подписала с «Газпромом» 15-летний контракт на поставку 4,5 млрд кубометров газа, а в 2023 году нарастила импорт до 5,5 млрд. При этом в прошлом году лишь 1 млрд из этого объема пришел через Украину. В случае прекращения транзита Венгрии придется организовывать реверсные поставки из Австрии (если у той будет лишний газ) или надеяться на расширение мощности «Турецкого потока» и «Балканского потока». Это более проблемно с логистической точки зрения, но позволит сохранить поставки из России.

После заморозки транзита через Украину у стран Центральной и Восточной Европы останутся только Балканский и Трансбалканский коридоры, берущие начало в «Турецком потоке». По оценке Rystad Energy, для замещения украинских объемов ЕС придется импортировать 7,2 млрд кубометров СПГ в год.

«Довольно сложно рассчитать, сколько это будет стоить [европейским странам], — комментирует “Новой-Европа” газовый аналитик норвежской компании Кристоф Хальзер. — Похоже, что ценами движут скорее спекуляции». Из-за особенностей добычи и транспортировки СПГ и так стоит дороже трубопроводного газа, а для Австрии, Словакии, Венгрии и других стран без выхода к морю и собственных регазификационных терминалов цена будет еще выше. Поэтому эти страны не готовы отказываться от своих долгосрочных контрактов с «Газпромом» и выступают за продолжение транзита в любом виде.

По этой причине спустя 2,5 года войны ЕС так и не ввел санкции против российского трубопроводного газа. Поэтому же, как заявляет Украина, транзит через ее территорию до сих пор не остановлен: пока в нем нуждаются отдельные европейские клиенты, Киев не будет нарушать контрактные обязательства. И несмотря на то, что ЕС еще в феврале официально заявил, что не считает необходимым продлевать транзитное соглашение с Россией, Украине все же приходится учитывать интересы тех членов ЕС, от голоса которых зависит предоставление ей военной помощи.

Энергетика Украины под ударом

Захват станции «Суджа» украинской армией, казалось бы, мог однозначно завершить разговор о продлении или прекращении российско-украинской газовой сделки. Однако удары с обеих сторон не коснулись ни труб, ни компрессорных станций. Помимо политических решений, у Киева есть и экономические интересы, и транзит на самом деле выгоден и самой Украине.

Прежде всего, как и для «Газпрома», для «Нафтогаза» транзит — это выручка. Хотя если по договору Киев должен гарантированно получать 1,4 млрд долларов в год, согласно ICIS, на деле он получает около 800 млн долларов. «После того как “Газпром” прекратил поставки через “Сохрановку”, он обрезал и оплату транзитных услуг. Теперь [денег] приходит в два раза меньше», — говорит Гончар.

Существенная часть этих транзитных поступлений уходит на обслуживание обширной сети газопроводов, включая закупку технического газа для компрессорных станций. По оценке Корольчука, эти затраты составляют около 500 млн долларов.

В то же время неясно, как Украина будет покрывать расходы на обслуживание всей своей системы газопроводов в отсутствие доходов от транзита. По словам главы «Нафтогаза» Алексея Чернышова, обслуживание стоит 1 млрд долларов в год, и кто-то должен будет это финансирование обеспечить.

Кроме того, газотранспортная система Украины занимается не только транзитом, но и энергообеспечением населения. Это разветвленная сеть труб, которая пронизывает всю страну и доставляет газ в ее самые дальние уголки. Для исправной работы сеть должна быть загружена: расчет на то, что по ней будет идти мощный сквозной поток газа, закладывался еще при строительстве в СССР в 1960–1970-е годы. «Сначала построили большие магистральные газопроводы для транзита, а от них уже отпочковывались газопроводы низкого давления, которые должны были обеспечивать города, небольшие населенные пункты, мелкие предприятия», — рассказывает Корольчук.

Трубопроводы выполняют сразу несколько функций и могут прокачивать газ в любом направлении. «Система рассчитана на оперирование объемами газа собственной добычи, импортного газа и транзитного газа. И все эти газы — в одних и тех же трубах», — объясняет Гончар. Импортного газа в украинских трубах уже почти нет: из-за войны энергопотребление сильно упало, и потребности в газе покрываются собственной добычей. Однако большая часть газовых месторождений сосредоточена в Харьковской и Полтавской областях и связана далеко не со всеми регионами Украины. Поэтому распределять газ внутри страны всегда было проще и дешевле за счет транзита: российский газ, заходящий на восточной границе, направляли, например, в южные области Украины, а на западной границе недостающий объем компенсировали украинским газом.

«Сами мы добываем где-то по 50 млн кубометров в день, — говорит Корольчук. — Этот газ попадает в систему, но он не может создать системного давления. Системное давление создает ежемесячный миллиард кубометров, который добавляет “Газпром”. А если не будет этого объема, как прокачать газ, который мы добываем на востоке, в условные Волынскую область, Черниговскую? В Одессу, Днепр? Давления не будет хватать».

Без транзитного потока Украине, вероятно, придется усиливать прокачку или даже перекладывать газопроводы. «Придется строить дополнительные компрессорные станции и обеспечивать их газом. Его тоже надо где-то брать, покупать или свой сжигать, — продолжает Корольчук. — А зимой, когда [добычи] газа не будет хватать? Придется поднимать его из подземных хранилищ [на западе страны] и качать на восток — в центр, на юг Украины».

При этом украинцы начали морально готовиться к остановке транзита еще после газовых кризисов 2000-х годов. Так, зимой 2009 года в ходе конфликта с «Нафтогазом» «Газпром» полностью остановил и экспорт газа в Украину, и транзит в Европу. «Когда нам закрыли кран, инженеры [«Нафтогаза»] в течение 36 часов развернули газотранспортную систему в реверс, — рассказывает Гончар. — Она впервые стала работать в противоположном направлении: качать газ с запада на восток, из подземных хранилищ в центр, на восток, на юг Украины». Тогда, несмотря на зимние холода, коллапса не произошло, правда, и газа в украинских трубах было больше.

С тех пор Украина при помощи США и ЕС провела около десяти моделирований того, как оптимизировать работу системы при нулевом транзите. «Система адаптирована к этому. Моделирование показывает, что она будет работать и дальше — прокачивать газ внутренней добычи и газ из подземных хранилищ. Так что этот вопрос закрыт», — утверждает Гончар. Аналогичное заявление сделал в марте этого года и украинский министр энергетики Герман Галущенко, сообщив, что газовая система страны прошла стресс-тест и доказала, что может работать и без транзита. Однако Корольчук считает, что теория не равна практике: «Это скорее популистское политическое заявление. Транзит шел и не останавливался. Вот если бы его отключили и пожили без него зимой, в морозы, можно было бы что-то сказать».

Тем не менее, даже если система будет работать исправно, некоторые эксперты предсказывают, что цены на газ для населения Украины сильно вырастут. «Сейчас потребитель платит за доставку по трубе 1 кубометра газа 2 гривны. Это заниженная цена, реальная — 4–5 гривен. И это при наличии транзитного потока в трубе, который создает давление. Если транзита не будет, транспортировка газа будет стоить минимум 8–9 гривен без дотаций, — считает Корольчук. — Это будет огромная нагрузка на население. У нас [в бюджете] нет денег на дотации, это все упадет на плечи потребителя».

Но с потерей украинского коридора в Европу Россия может перестать осторожничать. Как, например, уже произошло с газохранилищами, которые арендуют нефтегазовые компании многих стран ЕС перед зимним сезоном. После того как Россия начала обстреливать эти объекты весной, их привлекательность для Европы сильно снизилась, и в таких условиях Украина вряд ли сможет дальше зарабатывать на услугах по хранению газа.

В поисках экономической выгоды без политического ущерба

Вплоть до весны этого года Киев не раз заявлял, что готов предоставить свои трубы под транзит столько, сколько потребуется западным партнерам. Например, в марте об этом говорили премьер-министр Денис Шмыгаль и оператор газотранспортной системы. Однако чем дальше, тем четче звучит политическая воля не вести дел со страной-агрессором. Министр энергетики, глава «Нафтогаза», а недавно и президент Украины Владимир Зеленский заявили, что договор о транзите не будет продлен ни при каких условиях.

которые порой принимают неожиданный характер.

Россия уже заявила, что альтернативой могут служить поставки СПГ морем и «маршруты, связанные с Турцией». Самым логичным действительно кажется решение направить в Европу нужные объемы по второму работающему коридору — через «Турецкий поток». Однако пропускная способность маршрута ограничена, а доступные мощности уже во многом заняты. Кроме того, по оценке Центра изучения демократии, Россия может расширить поставки через Болгарию: по договору с оператором «Булгартрансгаз» «Газпром» имеет право бронировать до 90% мощностей пункта пропуска на турецко-болгарской границе, а пока использует только 75%. Увеличив эту цифру, Россия выбьет себе дополнительные 2,5 млрд кубометров поставок через «Турецкий поток».

В то же время в Европе развивают проект так называемого «Вертикального газового коридора», который должен объединить уже существующие газовые сети Греции, Болгарии, Румынии, Венгрии, Словакии, Молдовы и Украины в общую инфраструктуру. Идея родилась еще в 2014 году, когда страны Центральной и Юго-Восточной Европы задумались о том, чтобы диверсифицировать поставки топлива в регионе и получать его с юга. Такой коридор мог бы снабжать Балканы, Венгрию, Словакию и, возможно, даже Польшу и Австрию газом, который приходит по Трансанатолийскому газопроводу (TANAP) из Азербайджана или со всего мира на греческие и турецкие СПГ-терминалы. Этот газ можно будет прогнать на север вплоть до Украины и поместить в ее обширные хранилища для нужд стран-участниц «Вертикального коридора».

Кроме того, часть украинской газотранспортной системы может продолжить транзит в Центральную Европу, только уже из Румынии и Молдовы по Трансбалканскому газопроводу. Правда, это потребует серьезных вложений для перестройки инфраструктуры. «[Такой коридор] от Турции до Польши можно создать, но это даже не миллиарды, а десятки миллиардов долларов, — считает Корольчук. — Там нужны полноценные газопроводы, а не интерконнекторы. Точечно закрыть проблему — да, это поможет, но постоянного, стабильного потока не будет. Пережить холодную зиму и вообще решить какую-то напряженную ситуацию за счет такого вертикального коридора пока не получится».

Однако поиски решения не ограничиваются обсуждением технических возможностей, которые можно было бы использовать. 

Например, «Газпром» может воспользоваться тем, что по договору 2023 года между турецкой газовой госкомпанией BOTAŞ и «Булгартрансгазом» Турция может поставлять через Болгарию в Европу 3,65 млрд кубометров газа в год. Поскольку по турецким законам весь природный газ, поступающий в Турцию, становится собственностью монополиста BOTAŞ, российский газ может частично влиться в этот поток под видом турецкого. Более того, в конце августа Турция заявила, что планирует нарастить поставки через Болгарию до 7,5 млрд за счет газового микса под креативным названием Turkish Blend. Это будет смесь газов из разных источников: в первую очередь, турецкого и российского, а также СПГ из США, Катара, Алжира, Нигерии и Омана.

Также известно, что с 2023 года «Газпром» и BOTAŞ работают над проектом создания крупного газового хаба в Турции. Россия пока что загружает всего две трети потенциальной мощности на двух газопроводах, соединяющих ее с Турцией («Турецком потоке» и «Голубом потоке»). Этот люфт позволяет «Газпрому» пускать по трубам через Черное море еще по 8–10 млрд кубометров в год, обезличивать их в турецком хабе и преподносить европейскому потребителю под видом турецкого, азербайджанского или СПГ.

Что касается Азербайджана, это еще один важный претендент на посредничество между российским поставщиком газа и европейскими покупателями. 

Наиболее активную позицию занимает премьер-министр Словакии Роберт Фицо, которые посетил Баку еще в мае и первым озвучил такие намерения. Вероятнее всего, речь идет о продолжении транзита при участии России, но с обменом (свопом) газовыми объемами между азербайджанской нефтегазовой компанией SOCAR и «Газпромом».

Идея закачивать азербайджанский газ в украинские трубы оригинальна сама по себе, но еще большее удивление вызывает готовность Баку обеспечить поставки. Он уже несколько лет экспортирует в Европу по 11–12 млрд кубометров природного газа в год, но лишнего газа у Азербайджана нет. По подсчетам экспертов, в ближайшем будущем страна не в состоянии нарастить ни добычу, ни поставки в ЕС. Аналитический центр Energy Aspects оценивает, что азербайджанский газовый экспорт мог бы вырасти максимум на 1,7 млрд кубометров в год.

«И вдруг Алиев откуда-то называет цифру в 20 млрд, — усмехается Гончар, имея в виду обещание главы Азербайджана к 2027 году поставлять в ЕС «как минимум» 20 млрд кубометров газа. Эксперт рассуждает: — А у кого есть [такой объема] газа? Он есть у “Газпрома”». «Понятно, что физически это будет российский газ», — согласен с этим и Корольчук.

Официальный Киев, вероятно, понимает, что поставляемый по такому альтернативному договору с Азербайджаном газ все равно останется российским. Но при этом в «Нафтогазе» все равно с интересом относятся к идее посредничества Азербайджана или той же Турции для продолжения транзита. Главное — не иметь никаких прямых отношений с Москвой после 2024 года.

«Газовый обмен не только [поддерживается] европейскими покупателями вроде Словакии и Австрии, но также выгоден и поставщикам: Россия могла бы сохранить объемы добычи, Украина — уникальное положение страны-транзитера. А Азербайджан мог бы внедрить новый экспортный маршрут, укрепив свои позиции как поставщика ЕС, — говорит Кристоф Хальзер из Rystad Energy. — Но несмотря на выгоду от сделки для большинства участников, готовность ЕС подписаться на то, что некоторые воспринимают как “перемаркировку” российского газа, встречает сопротивление из-за репутационных рисков».

Договора нет — транзит есть?

Будет или не будет продолжен транзит российского газа через Украину по прямому договору между «Нафтогазом» и «Газпромом» после 31 декабря 2024 года — вопрос, на который у экспертов пока что нет однозначного ответа.

«Я думаю, что пока идет война, этот транзит будет существовать в каком-то виде, — считает Корольчук. — Будет ли это азербайджанский газ, как это там назовут, — это уже другой вопрос. Людям главное, чтобы был газ и чтобы была нормальная цена». Продолжение транзита позволит России зарабатывать от торговли с ЕС и не потерять там хоть какое-то политическое влияние. Украина тоже сможет сохранить свой традиционный инструмент давления и в то же время поддерживать свою газотранспортную сеть в тонусе. У каждого свой интерес.

«На мой взгляд, транзита не будет, — говорит Гончар. — Пока российская агрессия будет продолжаться, это невозможно. Ни в каком виде. Транзит остается только потому, что Украина стремится сохранить поставки газа для западных партнеров. Но договору скоро [конец], и пролонгировать его нет смысла».

«Наше базовое предположение заключается в том, что по истечении срока действия текущей сделки газ по украинской трубопроводной системе поступать не будет, — говорит Хальзер. — Похоже, рынок тоже оценивает это как наиболее вероятный сценарий, учитывая разницу цен в Центральной Европе для контрактов на декабрь 2024 года и январь 2025 года».

При этом эксперты готовы допустить, что текущий договор транзита между Москвой и Киевом продлен не будет, но газотранспортная система Украины будет продолжать тем или иным образом использоваться для транспортировки даже не «перекрашенного» под азербайджанский или турецкий, а и в документах обозначенного как российский газа.

Например, есть вариант, при котором забота о транзите будет переложена на плечи европейцев. «Если кого-то так уж сильно интересует российский газ, то может быть такая опция: Украина заключает контракт с компанией-покупателем российского газа в Европе, а та сама берет этот газ на украинско-российской границе», — говорит Гончар.

Такой расклад обсуждался еще в 2019 году как альтернатива договору «Газпрома» с «Нафтогазом». Но тогда проект не вызывал у трейдеров из ЕС энтузиазма, потому что сулил множество рисков, связанных с прокачкой газа через зону боевых действий и непредсказуемыми тарифами на транзит. Однако сейчас вариантов немного, и европейские компании уже вернулись к обсуждению этого сценария.

Еще один вариант, как пишет Bloomberg, который практиковался до войны: даже после окончания долгосрочного договора с «Нафтогазом» «Газпром» может продолжать резервировать мощности украинских магистральных трубопроводов по краткосрочным контрактам с европейскими клиентами.

Наконец, в этой ситуации, по мнению Корольчука, может случиться и неожиданный поворот, при котором транзит продолжится без всяких договоров. «Россия просто скажет — да, договора нет, но мы же понимаем наших партнеров в Европе и в качестве жеста доброй воли продлеваем транзит без контракта, — рассуждает он. — Тогда Украина попадет в патовую ситуацию. Получается, мы тоже должны проявить жест доброй воли и сказать: хорошо, договора нет, но мы принимаем этот газ. Это даже может стать условиями мирных переговоров».