Высокие отношения

Повсюду кризисы

Тон всем дискуссиям в рамках Недели высокого уровня задал генсек ООН Антониу Гутерриш, который, встав за трибуну 24 сентября, не стал сглаживать углы и сразу же дал понять, что привычный нам миропорядок рушится на глазах. «Мы живем в эпоху грандиозных преобразований, сталкиваясь с невиданными ранее вызовами, которые требуют глобальных решений. Но геополитические разногласия продолжают углубляться. Планета продолжает нагреваться», — заявил он, упомянув затем «бушующие войны», «бряцание ядерным оружием», «попрание международного права» без каких-либо последствий, усиливающееся социальное неравенство, гендерную дискриминацию, климатический кризис и множество других проблем. При этом, казалось, генсек убеждал собравшихся (а возможно, и самого себя), что еще не всё потеряно, а ООН остается «универсальной платформой для диалога и консенсуса». Ни того ни другого в эти дни, впрочем, не было заметно.

На ключевом событии недели — общих дебатах 79-й сессии Генеральной Ассамблеи — диалогов не было, да и быть не могло. Согласно давно заведенному порядку, президенты, вице-президенты, премьер-министры и главы дипломатических ведомств выходят на сцену и произносят монологи о том, что волнует именно их.

К примеру, выступавший в первый день, 24 сентября, президент США Джо Байден подводил итоги четырех лет правления, попутно вспоминая о своей молодости («Я стал свидетелем замечательных исторических изменений. Меня впервые избрали на должность сенатора Соединенных Штатов Америки в 1972 году...») и давая наставления другим политикам («Дорогие лидеры, никогда не забывайте, что есть вещи поважнее, чем удержание власти в своих руках»).

Дебютировавший на площадке ООН новый президент Ирана Масуд Пезешкиан убеждал собравшихся в готовности работать над восстановлением ядерной сделки, похороненной в 2018 году по вине тогдашнего президента США и кандидата на выборах-2024 Дональда Трампа. Недобрыми словами вспоминал республиканца и нынешний лидер Гаити Эдгар Леблан Фильс: он возмущался недавней фразой Трампа о том, что в городе Спрингфилд (штат Огайо) голодающие гаитянские эмигранты якобы едят собак.

Президент Сальвадора Найиб Букеле хвалился успехами страны в деле борьбы с оргпреступностью (успехи, действительно, значительны, только, по мнению правозащитников, они достигнуты слишком высокой ценой). Глава Республики Кипр Никос Христодулидис вслух мечтал о воссоединении острова. Грузинский премьер Ираклий Кобахидзе обращался к жителям Абхазии и Южной Осетии со словами: «Однажды мы сможем жить вместе в счастливой, единой и развитой Грузии». Армянский лидер Никол Пашинян рассказывал, что долгожданный мир с Азербайджаном находится на расстоянии вытянутой руки. Президент Маршалловых островов Хильда Хайн требовала извинений за проведенные там после Второй мировой войны ядерные испытания. А ее коллега с Сейшельских островов Вавель Рамкалаван призывал мировое сообщество сделать хоть что-нибудь против повышения уровня Мирового океана — экзистенциальной угрозы для целого ряда островных государств.

Формулы и планы

Впрочем, было в большинстве выступлений и кое-что общее. Как и предыдущие два года, десятки лидеров уделяли драгоценное время (на каждую речь отведено по 15 минут, хотя чаще всего этот лимит превышается) войне в Украине. Обсуждалась тема и на разных многосторонних встречах «на полях» Генассамблеи, и на двусторонних переговорах, которые в эти дни исчислялись сотнями, если не тысячами.

Хедлайнером выступал президент Украины Владимир Зеленский. На его сайте есть новости о двух десятках двусторонних встреч в Нью-Йорке. Центральное же выступление состоялось в среду. Зеленский напомнил лидерам о своей «формуле мира» и поблагодарил за ее поддержку «почти сто стран и международных организаций».

При этом в своем выступлении Владимир Зеленский обрушился с критикой на «китайско-бразильский дуэт», представители которого в Нью-Йорке продвигали свою формулу урегулирования. По сути, она подразумевает замораживание конфликта по состоянию на текущий момент, что Киев категорически не устраивает. «Возможно, кто-то хочет получить Нобелевскую премию за заморозку конфликта вместо настоящего мира, но единственные награды, которые Путин даст вам взамен, — это еще больше страданий и катастроф», — отметил Владимир Зеленский, обвинив Бразилию и Китай в «игнорировании интересов и страданий украинцев» и в предоставлении Путину «политического пространства для продолжения войны».

На фоне того, что воплощение в жизнь любой из этих двух инициатив пока выглядит фантастикой, Владимир Зеленский занимался в США и продвижением другой своей идеи — «плана победы». Украинский лидер, в частности, обсуждал его во время встреч с Джо Байденом, кандидатом в президенты США от демократов Камалой Харрис и кандидатом от республиканцев Дональдом Трампом.

По итогам переговоров в Вашингтоне целый ряд СМИ со ссылкой на информационные источники сообщил: Джо Байден и его ближайшие помощники не слишком впечатлились «планом победы». Не прозвучало и ожидаемых Киевом новостей о разрешении Киеву бить вглубь российской территории дальнобойными ракетами. Между тем власти США заверили Владимира Зеленского во всяческой поддержке и, в частности, подтвердили это новым пакетом военной помощи на $8 млрд. В дружелюбной атмосфере прошла и пятничная встреча Зеленского и Трампа — несмотря на их недавние взаимные словесные выпады.

На следующий день на пресс-конференции по итогам визита в Нью-Йорк глава МИД РФ Сергей Лавров прокомментировал желание Трампа выступить миротворцем словами о том, что Москва будет рада любым инициативам, которые приведут к урегулированию. Но, добавил он, первопричины кризиса, побудившие РФ начать боевые действия, несомненно, должны быть устранены. А подобная перспектива по-прежнему не просматривается, особенно учитывая размытость трактовки Москвой «первопричин кризиса».

Прямо перед встречей с журналистами Лавров выступил с трибуны Генассамблеи, где также немало рассуждал об украинском кризисе и роли в нем Запада. Точнее, о бессмысленности «самоубийственных попыток» воевать до победы с ядерной державой и «не меньшей бессмысленности заклинания западных хозяев Киева о безальтернативности переговоров на основе пресловутой формулы мира».

В целом собравшиеся в Нью-Йорке лидеры делились на две категории. Одни — как Джо Байден — жестко критиковали Москву, обещали поддерживать Киев столько, сколько надо, и констатировали: «путинская война провалилась» уже сейчас. «Он пытался разрушить Украину, но Украина всё еще свободна. Он пытался ослабить НАТО, но НАТО больше, сильнее и отличается бо́льшим единством, чем когда-либо в прошлом».

Другие миролюбиво призывали к переговорам, обращая внимание на то, что с каждым витком эскалации ситуация становится всё более катастрофической. «Все стороны должны определить своим приоритетом мир и людей, а также должны быть по-настоящему благосклонны к продвижению мирных переговоров», — отмечал, например, глава МИД Китая Ван И. «Немедленное прекращение огня и начало мирных переговоров — наиболее быстрый путь к миру, и с началом переговоров о мире жизни многих людей удастся спасти, — соглашался с такой позицией глава МИД Венгрии Петер Сийярто. После чего честно добавлял: — Знаю, что сказать об этом легче, чем воплотить данную идею в жизнь».

Не Украиной единой

Накануне Недели высокого уровня российские дипломаты предсказывали, что «западные страны постараются» сделать украинскую тему центральной в эти дни. Этого, однако, не произошло. Или «победителей» оказалось как минимум двое. И украинские СМИ, и высокопоставленные участники Генассамблеи отмечали, что не меньше внимания в этом году уделялось угрозе масштабной войны на Ближнем Востоке. Более того, России (если проанализировать заявления десятков мировых лидеров) пришлось разделить роль главного отрицательного героя современности с другой страной — Израилем.

В основном выступавшие вначале оговаривались, насколько чудовищно было нападение палестинской группировки ХАМАС на Израиль 7 октября 2023 года, но после этого неуклонно начинали критиковать Израиль за попрание международного права. Тот же Антониу Гутерриш в открывающей общие дебаты речи сказал: «Ничто не может оправдать коллективное наказание палестинцев. За время моего пребывания на посту Генсека не было ничего напоминающего скорость и объемы разрушения Газы». Президент Байден так описал ситуацию в Газе: «Невинные граждане находятся в аду. Тысячи и тысячи убитых, включая гуманитарных работников. Слишком много семей были перемещены, теснятся в палатках, сталкиваются с ужасной гуманитарной ситуацией». «Это израильское правительство убило больше детей, больше журналистов, больше гуманитарных работников и медперсонала, чем было убито в ходе любой другой войны за недавнее время», — отмечал король Иордании Абдалла II.

В этом же контексте звучали предупреждения об угрозе начала войны в Ливане, которая вполне может перерасти в масштабный региональный конфликт. Хотя в основном выступавшие обращались и к ливанской группировке «Хезболла», и к Израилю, было немало и тех, кто возлагал всю полноту ответственности за эскалацию на еврейское государство. «Государственный терроризм Израиля по отношению к Ливану не может остаться без ответа», — отмечал, например, иранец Масуд Пезешкиан. Но жестче всех высказался президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, сравнивший израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху с Адольфом Гитлером и призвавший международное сообщество остановить первого так же, как оно остановило второго.

Сам Нетаньяху в пятницу выступил с жесткой речью, из которой следовало: давление бесполезно, еврейское государство не остановится, пока окончательно не ликвидирует угрозы со стороны ХАМАС и «Хезболлы». И как бы в подтверждение этих слов сразу после выступления премьера Армия обороны Израиля нанесла мощный удар по центральному штабу «Хезболлы» в Бейруте, в результате чего был ликвидировал генсек группировки шейх Хасан Насралла.

Выступавший на следующий день Сергей Лавров назвал произошедшее очередным проявлением «ставшей чуть ли не обыденной практики политических убийств». Вспомнил он и о произошедших до этого массовых взрывах пейджеров и раций у активистов «Хезболлы», назвав ту атаку «очередным кричащим примером террористических методов как средства достижения политических целей».

Всю неделю израильской делегации в Нью-Йорке приходилось держать оборону. И, пожалуй, единственным, кто удостоился от нее похвалы, был президент Аргентины Хавьер Милей, который с трибуны ООН жестко раскритиковал организацию за лицемерие. «В ООН говорят, что защищают права человека, и позволяют стать частью Совета по правам человека Венесуэле и Кубе. В ООН говорят, что защищают права женщин, и позволяют войти в Комитет по искоренению дискриминации женщин странам, которые наказывают своих женщин за то, что те показывают свою кожу… Здесь же систематически голосовали против Израиля — единственной страны на Ближнем Востоке, защищающей либеральную демократию, — и продемонстрировали полную неспособность ответить на действия терроризма», — возмущался Милей.

ООН, продолжал экстравагантный аргентинский лидер, «превратилась в Левиафана с множеством щупалец, который пытается диктовать не только, что должны делать национальные государства, но и как должны жить все граждане мира». «Таким образом, мы перешли от организации, стремившейся к миру, к организации, навязывающей своим членам идеологическую повестку», — заявил он, имея в виду то, что в секретариате ООН считают грандиозным достижением, — подписанный 20 сентября «Пакт во имя будущего».

За всё хорошее

Документ со столь громким названием презентовали с большим размахом на состоявшемся 22–23 сентября Саммите будущего. «Это событие, случающееся раз в поколение, открывает возможность восстановить подточенное доверие и продемонстрировать, что международное сотрудничество позволяет эффективно достигать согласованных целей, преодолевать возникающие угрозы и использовать открывающиеся возможности», — не без излишнего пафоса отмечалось на сайте ООН.

Впрочем, заранее было ясно, что «восстановить доверие» на международном уровне не получится. И дело тут не только в Аргентине. Категорически против выступили Россия и ее союзники. «Надо договариваться по-честному с участием всех членов ООН, а не так, как готовился так называемый “Пакт во имя будущего”, — без единого пленарного раунда переговоров, на котором бы присутствовали все страны, — заявил с трибуны Генассамблеи Сергей Лавров. И резюмировал: — Работа велась под контролем “западных манипуляторов” и в результате пакт, еще толком не родившись, уже пополнил пантеон красиво сформулированных на английском языке деклараций». Семь стран — Белоруссия, Иран, КНДР, Никарагуа, Россия, Сирия и Судан — проголосовали против документа, 15 воздержались, 25 вообще не стали голосовать, а 143 государства документ поддержали.

Однако практические последствия это вряд ли будет иметь. 47-страничный «Пакт во имя будущего» посвящен целям и задачам на ближайшие годы, которые сформулированы примерно так: «Мы сосредоточим усилия на искоренении нищеты… Мы положим конец голоду... Мы защитим всех гражданских лиц в вооруженных конфликтах… Мы будем стремиться к будущему, свободному от терроризма... Мы будем продвигаться к миру, свободному от ядерного оружия...» Всего 56 подобных обязательств. Вот только конкретных рецептов и планов действий там нет. И подобных пактов за историю ООН было немало.

Не возникло и конкретных предложений касательно темы реформирования самой ООН, хотя о необходимости этого говорили очень многие — от Эрдогана («В последние годы Организация Объединенных Наций неадекватно выполняет свою основополагающую миссию и всё больше превращается в неблагополучную, громоздкую и инертную структуру») до самого генсека Гутерриша («От Газы до Украины и Судана и в других местах войны продолжаются, страдания усугубляются, голод усиливается, жизнь людей переворачивается, а легитимность и эффективность Организации Объединенных Наций и Совета подрываются»). О «настоятельной необходимости сделать Совет безопасности более представительным, инклюзивным, транспарентным, эффективным, действенным, демократичным и подотчетным» говорилось и в «Пакте во имя будущего».

Призывы к реформам можно поделить на две большие группы. Во-первых, много говорилось о расширении Совбеза, куда входят пять постоянных (РФ, Франция, Великобритания, США, Китай) и десять непостоянных членов. Чаще всего речь шла о необходимости «устранения исторической несправедливости в отношении Африки» — например, путем предоставления одному из государств континента места постоянного члена. Но попасть в постоянные члены хотят и Бразилия, и Индия, и Германия, и Япония, и некоторые другие страны. Кроме того, распространенная идея — расширение числа непостоянных членов — например, до 15.

Второй масштабный вопрос: что делать с правом вето «пятерки» постоянных членов, из-за которого Совбез и стал абсолютно беспомощным органом. Например, еще в прошлом году Зеленский отмечал, что «вето в руках агрессора — вот то, что загнало ООН в тупик». И призывал провести реформу, по итогам которой можно было бы преодолевать вето двумя третями голосов Генассамблеи. Популярная и давняя идея, которая до сих пор не воплощена в жизнь. Власти РФ не раз говорили, что категорически против любых ограничений права вето. И в этом с ними согласны — редчайший случай для 2024 года — и власти США.

В общем, ничего не изменится и к юбилейной 80-й сессии Генассамблеи: там точно так же будут говорить о необходимости реформ. А вместо «Пакта во имя будущего» можно будет принять, например, резолюцию «Десятилетие укрепления мира во имя будущих поколений». С такой инициативой выступил президент Таджикистана Эмомали Рахмон. На большее организация, которая была призвана гарантировать мирное решение конфликтов, но так и не научилась этого делать, пока не способна.