Кабель разорвался

26 января корабли стран НАТО, задействованные в операции «Балтийский часовой», устремились к месту повреждения оптоволоконного кабеля передачи данных между Швецией и Латвией, проложенного по дну Балтийского моря. В этот момент там находились три судна с российскими грузами или экипажами.

Владелец Silver Dania сразу согласился сотрудничать со следствием. Судно ходит под норвежским флагом, но экипаж состоит из граждан РФ. Silver Dania препроводили в норвежский порт Тромсё, а примерно через сутки отпустили: никаких признаков причастности к разрыву кабеля найти не удалось.

Вторым судном, находившимся неподалеку от места обрыва кабеля, был танкер Pskov, перевозивший российский сжиженный природный газ (СПГ) и зарегистрированный на Барбадосе. Но капитан корабля отклонил просьбы остановиться и, сославшись на международное законодательство, точнее, на положение о том, что нельзя насильно задержать судно в нейтральных водах, — продолжил путь из Турции в Ленинградскую область.

Третье судно — зарегистрированный на Мальте сухогруз Vezhen, который двумя днями ранее вышел из порта Усть-Луга, — перехватить удалось. Его препроводили в шведский порт и арестовали на время расследования, которое начала прокуратура королевства.

Эксплуатацией Vezhen занимается болгарская судоходная компания Navigation Maritime Bulgare, но, как утверждается, реальный ее владелец — зарегистрированная летом 2022 года организация Hai Kuo Shipping 2015B, за которой стоит китайский госбанк ICBC. В болгарской компании заверили, что ни о какой диверсии речи не идет: может, судно и повредило кабель, но совершенно случайно из-за плохой погоды. Китайская сторона произошедшее предпочла не комментировать.

3 февраля сухогруз Vezhen был отпущен. Именно он, как выяснилось, и стал виновником разрыва кабеля, но в диверсии, как заверили в прокуратуре Швеции, Vezhen не обвиняется. Причинами произошедшего были объявлены плохие погодные условия и «недостатки в управлении и техническом состоянии» судна.

«Что-то происходит»

Случившийся 26 января инцидент не привлек бы столько внимания, если бы не целая череда похожих эпизодов в Балтийском море: с октября 2023 года их насчитывается более десяти.

Именно в октябре 2023-го произошли первые инциденты — разрыв двух телекоммуникационных кабелей и утечка на подводном газопроводе Balticconnector между Финляндией и Эстонией. Трубопровод был оперативно перекрыт, утечку остановили.

18 ноября 2024-го был разорван телекоммуникационный кабель C-Lion1, проложенный между Финляндией и Германией. Примерно в те же дни литовская телекоммуникационная компания Telia Lietuva зафиксировала обрыв кабеля связи между Литвой и Швецией.

В Рождество, 25 декабря 2024 года, произошло аварийное отключение кабеля постоянного тока EstLink 2, по которому в основном поступает электроэнергия из Финляндии в Эстонию. Тогда же оказались повреждены четыре коммуникационных кабеля, идущих из Финляндии по дну Балтийского моря к другим странам.

А 12 января шведские СМИ сообщили о попытке повреждения подводного электрокабеля NordBalt, соединяющего Литву и Швецию.

Комментируя в 2023 году произошедшее с Balticconnector, занимавший тогда пост президента Финляндии Саули Ниинистё среди прочего упомянул, что повреждение могло быть вызвано «внешним воздействием». Но с каждым новым подобным случаем заявления властей европейских стран становились всё более прямолинейными.

Так, в ноябре 2024 года глава Минобороны Германии Борис Писториус предположил, что речь идет о диверсиях, называя повреждение кабелей «явным признаком того, что что-то происходит». В конце года глава МИД Эстонии Маргус Цахкна отметил, что инциденты с критически важной подводной инфраструктурой стали настолько частыми, что трудно списывать всё на случайности или некомпетентность моряков. Уже в этом году премьер-министр Швеции Ульф Кристерссон сообщил, что, хотя королевство и не обвиняет никого в диверсиях, власти «не столь наивны», чтобы исключить сценарий с целенаправленными подрывными действиями.

Причина, вероятно, в том, что подобные диверсии вполне вписываются в стратегию Москвы, но неопровержимых доказательств, несмотря на уже более чем десяток эпизодов, обнаружить не удается.

Погода, ошибки, некомпетентность

Не сложилось пока что консенсуса по вопросу о том, есть ли в происходящем «рука Москвы», и на Западе в целом.

В середине января The Washington Post выпустила резонансный материал, в котором с опорой на источники в разведках нескольких стран утверждала, что, вероятнее всего, кабели были повреждены не в результате диверсии, а случайно из-за неопытности экипажей.

В качестве примера приводилась ситуация с судном Eagle S, которое ходит под флагом Островов Кука и, как утверждают эксперты, принадлежит теневому флоту России, позволяющему ей экспортировать нефть в обход санкционных ограничений. Eagle S, вышедший 6 января из Усть-Луги, был задержан службами Финляндии в рамках расследования дела о повреждении электрокабеля Estlink 2, а затем и арестован.

В Хельсинки подозревают, что моряки намеренно опустили якорь на дно и протащили его десятки километров, чтобы повредить кабели. Но опрошенные The Washington Post представители спецслужб предполагают: речь идет о некомпетентности. Это же утверждает и адвокат Херман Лунгберг, представляющий интересы владельцев Eagle S.

Такая тактика защиты от обвинений в саботаже распространена. Например, в августе 2024 года гонконгская газета South China Morning Post сообщала со ссылкой на свои источники, что Пекин передал властям Эстонии и Финляндии материалы собственного расследования инцидента с газопроводом Balticconnector. Вывод был таким: китайский корабль Newnew Polar Bear виноват в произошедшем, но «причиной инцидента стал сильный шторм».

У сторонников этой версии есть весомый аргумент — статистика Международного комитета по защите кабелей (ICPC), из которой следует: 

Окончательных выводов собеседники The Washington Post, чьи слова цитируются в статье, не делали. Но это не помешало российским чиновникам заявить: всем, кто обвинял Москву, теперь надо извиниться. Кремль счел журналистский материал признанием того, что все намеки и подозрения насчет роли Москвы действительно были «абсурдными» и «смехотворными».

В стиле советских диверсий

Однако в самом Балтийском регионе эксперты отнеслись к материалу The Washington Post со скепсисом. Так, в комментарии «Новой-Европа» эксперт Международного центра обороны и безопасности (ICDS, Эстония) Марек Кохв отмечает, что цель любых гибридных атак — «замаскировать их под несчастные случаи». «Это хорошо известно из советской доктрины диверсий. Если официальные структуры трактуют такие события как случайности — значит, цель достигнута», — поясняет Кохв свою позицию.

Статистические данные ICPC эксперт считает «полезными», но добавяет, что в случае с Балтийским морем серьезные вопросы вызывает тенденция: все годы с момента восстановления независимости стран региона в начале 1990-х ничего подобного не было, а «последние полтора года подводные кабели стали повреждаться регулярно». По словам Кохва, «возможно, есть случайные происшествия», но «это не исключает того, что одна из российских тактик — это гибридные атаки на критическую инфраструктуру» стран Балтии.

Этой позиции придерживается также европарламентарий от Финляндии Пекка Товери, который ранее руководил Главным управлением военной разведки страны. По его словам, «самое главное во всех гибридных операциях — иметь [правдоподобные] основания, чтобы всё отрицать», и, возможно, авторы диверсий смогли такие основания найти.

Странно — значит, многократно и непредсказуемо меняя курс. Или замедляясь в районах, где проложены подводные кабели, а потом резко ускоряясь.

Северный патруль

Теперь в НАТО за маневрами кораблей в Балтийском море собираются следить куда пристальнее, чем раньше. 14 января этого года генсек Альянса Марк Рютте объявил о начале миссии Baltic Sentry («Балтийский часовой») по патрулированию Балтийского моря и быстрому реагированию на возникающие угрозы. В миссии задействованы фрегаты, самолеты морской патрульной авиации, морские беспилотники, подлодки, спутники. Конкретные параметры Baltic Sentry не разглашаются: масштабы будут отличаться от недели к неделе, а НАТО не хочет «делать врага осведомленнее, чем он есть сейчас».

Очевидно, что приставить сопровождение к каждому из проходящих по морю кораблей невозможно. В связи с этим Альянс активно использует искусственный интеллект, который помогает выявлять описанные выше аномалии.

Участвующий в миссии капитан Нильс Маркуссен рассказал, что в результате всех усилий время реакции на подозрительное поведение сократилось до «получаса или часа». Для сравнения, в ходе одного из прошлогодних инцидентов корабль 17 часов волочил за собой опущенный якорь, и никто на это не обратил внимания.

Еще один элемент защиты интересов Альянса на Балтике — созданный в мае 2024-го морской центр по обеспечению безопасности критической подводной инфраструктуры. Его задача — координация усилий между союзниками по НАТО, партнерами Альянса и представителями частного бизнеса — например, владельцами коммуникационных кабелей.

Ситуация на Балтике была заявлена и в числе тем для обсуждения на брюссельском заседании глав МИД стран ЕС 27 января.

Перед началом встречи литовский министр Кястутис Будрис призвал «усилить патрулирование и наблюдение за тем, что находится в море», а также отчетливо понять, как останавливать подозрительные суда, чтобы обеспечить неизбежность наступления ответственности. «Повредили инфраструктуру, может быть, и неумышленно, но мы придем к вам и выясним, что произошло. Если вы сделали это преднамеренно, то будут разного рода ответные меры. ЕС надо поиграть мышцами», — подчеркнул он.

Впрочем, тогда же стали понятны настроения министров: все они уверены, что инциденты в Балтийском море — лишь часть гибридных операций со стороны России, поэтому необходимо занимать куда более активную позицию.

Так, по словам главы МИД Германии Анналены Бербок, именно этот регион стал «главным объектом развязанной Россией гибридной войны». А глава европейской дипломатии Кая Каллас в тот же день, как главы МИД собрались на встречу, заявила о необходимости повысить осведомленность о гибридных угрозах, с которыми сталкивается Евросоюз, а также «обсудить, что ЕС может сделать» в связи с этим.

Арсенал гибридных угроз

Одно лишь перечисление типов гибридных угроз, с которыми сталкиваются расположенные на восточных и северных рубежах НАТО страны, займет немало места.

Прежде всего, это кибератаки, которым периодически подвергаются госслужбы и частные компании. Например, крупная кибератака на Эстонию была зафиксирована в августе 2022-го, после того как власти республики решили демонтировать мемориал с танком Т-34 в Нарве.

К гибридным угрозам можно отнести и создание помех GPS-навигации в воздушном пространстве Балтийских стран. В прошлом году от этого особенно страдали авиарейсы в Тарту.

Еще один тип гибридных угроз — манипулирование потоками мигрантов. В 2023 году, вскоре после вступления Финляндии в НАТО, число нелегалов, пересекающих границу республики со стороны России, стало резко возрастать. В Хельсинки заподозрили, что этот миграционный кризис — дело рук Кремля, и закрыли пограничные пункты с РФ. Они не работают до сих пор.

Осенью прошлого года схожие действия предприняла Норвегия, которая до этого оставалась единственным граничащим с РФ членом Шенгенского соглашения, не вводившим серьезных ограничений для российских граждан. Норвежские власти решили установить на границе почти 200-километровый забор, в частности, из-за «инструментальной миграции» с российской стороны.

Кампании по дезинформации представляют еще один способ гибридного воздействия. Яркий пример — то, что происходило накануне 7–9 февраля этого года, когда страны Балтии запланировали добровольно отключиться от единой энергосистемы с участием Беларуси и России (БРЭЛЛ) и синхронизироваться с аналогичной европейской системой. На эстонских, латвийских и литовских страницах в соцсетях распространялась листовка на русском языке о необходимости готовиться к отключениям электричества, запасаться водой, продуктами и наличными. А портал Re:Baltica обратил внимание на появившиеся в сети видеоролики некой блогерши из РФ, которая утверждает: после отключения от БРЭЛЛ в странах Балтии начнется «эпоха очень высоких цен на свет». Однако, как выяснилось, если счета за электричество и увеличатся, например, в Латвии, то не более чем на 5%.

Наконец, к гибридным угрозам относят и совсем уж откровенные диверсии. Собеседники «Новой-Европа» в странах Балтии напоминают о двух инцидентах в Таллинне в ночь на 8 декабря 2023 года. Тогда были разбиты окна личного автомобиля министра внутренних дел Эстонии Лаури Ляэнеметса и главного редактора Rus.Delfi Андрея Шумакова. Следствие установило, что виновные действовали по поручению российских спецслужб.

Впрочем, у гибридных действий есть и экономический смысл. Так, проблемы с кабелями грозят финансовыми потерями для бизнеса, особенно учитывая, что в общемировом масштабе «1,3 млн километров кабелей гарантируют ежедневное прохождение финансовых транзакций на сумму 10 трлн долларов». Среди возможных последствий — ухудшение имиджа Балтии как транспортной артерии, повышение страховых ставок для работающих в регионе судоходных компаний и в результате увеличение стоимости транспортировки товаров, не говоря уже о значительных финансовых затратах на ремонтные работы. Например, в декабре эксперты подсчитали, что ремонт электрокабеля Estlink 2 продлится семь месяцев и обойдется в десятки миллионов евро.

Ниже порога войны

Однако с нарастающей волной гибридных угроз, нацеленных, как поясняют в НАТО, на «размытие линий между войной и миром», сталкиваются не только страны, имеющие выход к Балтийскому морю, — это общая для всех западных государств проблема.

Но это, как предсказывает эксперт в разговоре с «Новой-Европа», «возможно, потребует от Запада более решительных и проактивных действий, чем те, на которые он готов сейчас».

Тем не менее теперь в повестке НАТО — принятие новой стратегии по противодействию гибридным угрозам. О таких планах рассказал в интервью Sky News помощник генерального секретаря НАТО по инновациям, гибридным действиям и кибербезопасности Джеймс Аппатурай. В последний раз стратегия обновлялась в 2015 году, но с тех пор многое поменялось. Ожидается, что документ примут на следующем саммите НАТО, запланированном на июнь этого года.

Один из вопросов, над которым авторы документа должны будут задуматься, — каковы конкретные условия применения 5-й статьи устава НАТО, подразумевающей коллективный ответ союзников на угрозу извне. В том, что такой ответ может касаться и гибридных угроз, в Североатлантическом альянсе определились еще в 2016-м. Но подобное решение требует единогласия и, соответственно, будет принято только в случае явной и безоговорочной угрозы.

Между тем, как признают в одном из аналитических центров, связанных с ЕС и НАТО, Москва действует осторожно. «Осознавая военную мощь Альянса» и «не стремясь к прямому военному конфликту с Западом», Кремль хочет достичь «своей стратегической цели — ослабления Европы и ее союзников» за счет точечных гибридных действий. Такие методы могут способствовать дестабилизации в ЕС и подорвать поддержку Украины объединением, но при этом остаются ниже порога применения знаменитой 5-й статьи НАТО о коллективной обороне.

По словам Марека Кохва, «проблема с гибридными угрозами в том, что сложно определить границы, когда нужно задействовать даже 4-ю статью». Эта статья подразумевает начало внутринатовских консультаций, когда один из членов Альянса считает, что его «территориальная целостность, политическая независимость или безопасность» оказались под угрозой. «НАТО не раскрывает конкретные критерии, а Россия и Китай этим пользуются», — отметил Кохв.

В руководстве НАТО в последние месяцы любят использовать такой образ: Североатлантический альянс находится в состоянии «лягушки, которую медленно варят на огне». Как отмечал, например, Джеймс Аппатурай, еще пять лет назад нынешний объем гибридных атак все сочли бы «совершенно неприемлемым», но сейчас это воспринимается как само собой разумеющееся.

По мнению Кира Джайлза, проблема может быть в том числе в терминологии: «Прошло уже десять лет после того, как термин “гибридные угрозы” впервые стали применять к российским спецоперациям в Европе, и он утратил свою первоначальную полезность». «Прилагательные, описывающие этот вид войны, — гибридная, серая зона, подпороговая и так далее — лишь поддерживают удобную иллюзию, что Россия не ведет войну против Европы», — отмечает собеседник «Новой-Европа». По его мнению, от этой иллюзии уже давно пора отказаться.

Марек Кохв соглашается с тем, что первым делом странам НАТО надо «полностью осознать, что Россия ведет гибридную войну». Без этого, как он уверен, любые коллективные меры сдерживания и дальше будут оставаться половинчатыми.