«Русский мир» без креста

Непризнание Гундяева — это «шпионаж»

Этапирование осужденного российскими властями по обвинению в «шпионаже» о. Константина Максимова — 41-летнего священника Украинской православной церкви (Московский патриархат считает ее своей неотъемлемой частью) — из Крыма в колонию строгого режима в Саратовской области состоялось в феврале. Как удалось выяснить норвежскому правозащитному проекту «Forum18», 3 февраля священника вывезли из СИЗО № 2 Симферополя, а 11 февраля поместили на карантин колонии № 23 УФСИН по Саратовской области в поселке Каменский. 

Крупный промышленный центр в 85 км к югу от Запорожья, Токмак был одним из немногих очагов ожесточенного сопротивления украинских войск и местного ополчения российскому наступлению в марте 2022 года. 2 марта началась осада города, а через несколько дней российские войска взяли его под свой контроль, причем была арестована часть местной администрации. Спустя пару месяцев стало известно о гибели мэра города, 57-летнего Игоря Котелевского, занимавшего этот пост с 2009 года и любимого горожанами. Он отказался сотрудничать с «новыми властями».

Несмотря на то, что город оказался прифронтовым и его покинула большая часть населения, священник Константин Максимов продолжал служить в храме Успения Пресвятой Богородицы в Токмаке, который получил повреждения в ходе обстрелов города. Храм входит в состав Бердянской епархии УПЦ, которую возглавляет митрополит Ефрем (Яринко). Он не стал вступать в контакты с новой администрацией и стал беженцем, за что 17 августа 2022 года даже получил награду от предстоятеля УПЦ митрополита Онуфрия (Березовского) — был возведен в сан митрополита. 

В кооперации с российскими властями Московская патриархия начала свою аннексию занимаемых российскими войсками территорий. По утверждению патриархии (проверить эту информацию в условиях военных действий непросто), 1 мая 2023 года в Бердянске состоялось незаконное собрание духовенства Бердянской епархии УПЦ. Незаконное потому, что по уставу епархии и УПЦ такие собрания могут созывать и проводить лишь епархиальные архиереи или исполняющие их обязанности епископы. До сих пор неизвестно, кто именно созвал и провел незаконное собрание, — скорее всего, этот вопрос нужно адресовать не духовенству, а российской администрации. По утверждению РПЦ, 76 из 86 клириков епархии подписали на собрании обращение к патриарху Кириллу (Гундяеву) о «переводе епархии» в прямое подчинение РПЦ, что грубо нарушает уставы как самой РПЦ, так и УПЦ. Предоставив в 1990 году широкую автономию Украинской церкви, РПЦ отказалась от права как-либо менять границы епархий в Украине или назначать туда правящих архиереев — соответствующие решения имеет право принимать лишь синод УПЦ в Киеве.

Тем не менее, не считаясь со своим уставом и нормами канонического права, которые запрещают назначать епископа на уже занятую другим епископом кафедру, синод РПЦ 16 мая 2023 года «перевел» Бердянскую епархию в «непосредственное каноническое подчинение» патриарху, совершив акт церковной агрессии и захват чужой «канонической территории», что церковным правом характеризуется как «раскол». «Управляющим епархией» синод назначил епископа Луку (Волчкова), ранее управлявшего Искитимской епархией в Новосибирской области. В ответ на эти действия синод УПЦ обвинил священников Бердянской епархии, подписавших обращение патриарху, в том, что они «сеют смуту и соблазн», и пообещал запретить их в служении за раскол. До истории с Бердянской епархией патриарх Кирилл уже аннексировал епархии УПЦ в Крыму и на Донбассе, но те меняли юрисдикцию вместе со своими архиереями. В Бердянске же Москва впервые пошла на назначение «параллельного» епископа.

Среди пяти священников, осмелившихся на бердянском собрании отказаться от подписи под обращением к патриарху, был о. Константин Максимов. Несмотря на давление и угрозы, он остался в юрисдикции УПЦ, то есть в каноническом подчинении Киеву. 

Очевидно, в «чрезмерно» проукраинской позиции власти и увидели признаки «шпионажа» — в том же мае 2023 года о. Константина задержали на пункте пропуска Чонгар (вот такое оно, «воссоединение русских земель»: между Крымом и Запорожской областью, которые РФ объявила своими регионами и внесла в Конституцию, по-прежнему существует контроль, идентичный пограничному). Сначала священника повезли в ИВС Мелитополя, а потом, после возбуждения уголовного дела, перевели в СИЗО № 2 Симферополя, где он провел долгий 21 месяц.

Судебный процесс начался 6 июня прошлого года, а 2 августа так называемый Запорожский областной суд провел свое выездное заседание в Верховном суде Крыма, где вынес о. Константину приговор по ст. 276 УК РФ (шпионаж): 14 лет колонии строгого режима. В приговоре утверждается, что священник собирал информацию о расположении российских систем ПВО в Токмаке и якобы передавал их через интернет сотруднику СБУ.

Об о. Константине известно не так много — он не был раскрученной медийной персоной и практически не представлен в соцсетях. Родился в 1983 году, в 2003-м окончил Полтавское миссионерское духовное училище, а в 2006-м — Почаевскую духовную семинарию в Тернопольской области. После рукоположения в сан священника получил назначение в сельский храм в Донецкой области, окончил Донецкий университет. В ходе военных действий в августе 2014 года дом священника был разрушен снарядом, и он с семьей переехал в Запорожье, фактически став беженцем. Был назначен в храм поселка Терноватое, а в 2021 году переведен в Токмак. На КПП Чонгар оказался в составе волонтерской гуманитарной миссии.

О. Константин подал апелляцию на решение так называемого Запорожского суда, и 14 ноября прошлого года его жалобу рассмотрел суд апелляционной инстанции в Москве в составе коллегии во главе с судьей Павлом Мелехиным. Коллегия «не нашла доводов в пользу назначения более мягкого наказания». Предполагается, что заседание в Москве проходило в отсутствие самого подсудимого. Родные священника до сих пор пребывают в шоке от случившегося, его мать Светлана, проживающая на подконтрольной Украине территории, поделилась с журналистами своей надеждой, что сына включат в список обмена военнопленными. Последний раз она видела сына в декабре 2021 года. Светлана испытывает большие сложности в переписке с ним, но смогла узнать, что в симферопольском СИЗО к нему приходил священник РПЦ, который причастил о. Константина.

Территории без права

Статья 76 Женевской конвенции 1949 года о защите гражданских лиц в военное время обязывает государства, контролирующие территории других государств, использовать по отношению к населению, проживавшему на этих территориях до начала военных действий, законодательство тех стран, которые контролировали эти территории до войны, то есть — в случае с Запорожской областью — законодательство Украины. Соответственно, и осужденные в рамках этого законодательства лица могут отбывать наказание только на территории своей страны, даже если она контролируется другим государством. Однако с осени 2022 года РФ рассматривает занятые ею территории на юго-востоке Украины как «новые субъекты федерации», отрицая какие-либо оккупацию или аннексию. Но понятно, что российская трактовка не отменяет международное право, а с его точки зрения Украина обладает суверенитетом и ее территориальная целостность находится под защитой этого самого права.

Ранее сообщалось как минимум о 13 свидетелях Иеговы, которые были осуждены в Крыму, причем 11 из них отбывают наказание на международно признанной территории РФ. Например, в январе нынешнего года суд в Севастополе приговорил 53-летнего Сергея Жигалова и 55-летнего Виктора Кудинова к 6 годам лишения свободы за организацию деятельности «экстремистского» сообщества (этот статус свидетели Иеговы в РФ получили в 2017 году, и с тех пор сотни верующих этой конфессии прошли через СИЗО и лагеря).

На подконтрольных РФ территориях Крыма и Донбасса запрещен и ряд других религиозных организаций, которые не только свободно регистрируются в Украине, но и играют ключевую роль в украинском конфессиональном ландшафте. Речь идет об автокефальной Православной церкви Украины (ПЦУ), Украинской греко-католической церкви (УГКЦ) и некоторых протестантских деноминациях. В «конституциях» «ДНР» и «ЛНР» эпохи их непризнанной «независимости» была прописана «господствующая» роль РПЦ — в формулировках, напоминающих законодательство Российской империи… В ноябре 2022 года пропали служившие в Приазовье греко-католические священники Иван Левицкий и Богдан Гелета, а все пять общин УГКЦ в этом регионе были «ликвидированы» российской администрацией. Лишь спустя почти полгода, после значительных усилий Ватикана и других международных посредников, священников обменяли на российских военнопленных. Более трагичной оказалась судьба 59-летнего священника ПЦУ Степана Подольчака, похищенного неизвестными в селе Каланчак в левобережной части Херсонской области, контролируемой РФ. 15 февраля прошлого года его труп обнаружили в придорожной канаве на одной из улиц его села. По данным украинских правозащитников, российские силовики предъявили о. Степану подозрение в экстремистской деятельности, некоторое время он содержался в фильтрационном лагере в окрестностях села Чаплинка. Глава украинской военной администрации Каланчала Светлана Фомина, находящаяся сейчас в Херсоне, рассказала, что о. Степан мужественно служил на украинском языке и открыто молился за Украину вплоть до самого дня своего задержания. С подобными же проблемами в контролируемых РФ частях Запорожской и Херсонской областей столкнулись активисты протестантских и мусульманских общин, которые не вошли в состав российских централизованных организаций своих конфессий.

В свежем докладе Управления Верховного комиссара ООН по правам человека о ситуации в Украине (в ее международно признанных границах) перечисляются случаи «произвольного задержания, пыток, включая сексуальное насилие, и исчезновения в результате задержаний гражданских лиц на занятой <ВС РФ> территории». Управление собрало доказательства того, что ряд гражданских лиц на этой территории был задержан «за то, что признается законной религиозной практикой или свободным самовыражением религиозных убеждений». Крым, Донбасс и части Запорожской и Херсонской областей, контролируемые РФ, стали своего рода образцовым полигоном для обкатки «ценностей русского мира» — и уже всем, кто в теме, очевидно, как эти «ценности» преломляются в сфере религиозной жизни. Тоталитарная идеология Москвы абсолютно несовместима с какой-либо свободой совести или вероисповедания.