«Есть все признаки завышенных требований»

В июле 2022 года в небе над центральным районом Белгорода ПВО сбила ракету «Точка-У», летевшую со стороны Украины. Несколько домов в центре города оказались в результате этого удара повреждены.
Это был один из первых обстрелов с серьезными повреждениями гражданской инфраструктуры, и уж точно — первый, затронувший центральный район Белгорода, жители которого вряд ли ожидали, что война доберется до них так быстро.

Через несколько дней губернатор в ежедневном эфире заявил, что за бюджетный счет будут восстановлено отнюдь не все поврежденное имущество жителей: «Уже сейчас видим, что кто-то, к сожалению, начинает воспринимать ситуацию, как возможность сделать за счет других источников ремонт, поменять окна на пластиковые, начинают разбивать кафельную плитку, начинают бить окна. (...) Поэтому по всем квартирам прошли, всё зафиксировали, принимать решения будем следующим этапом в зависимости от дохода каждой семьи. Не сможет [семья самостоятельно ремонтировать жилье]? Находится в трудной жизненной ситуации? Есть сложности с доходами? Конечно, будем помогать. Но вот, как я уже говорил, есть огромные дома, где стоят еще и огромные бассейны. Не смогу помочь по восстановлению бассейнов».

Губернаторская риторика у многих вызывала возмущение. «Придворных, водителей, горничных, бассейнов и аквариумов у меня в доме нет и не было. И что это за определение — “богатые дома”? — жаловалась позже белгородка Татьяна, жившая в другом пострадавшем районе. — Дом куплен на заработанные деньги и обустроен на них же. С неба они не сыпались. Этот дом — мое единственное жилье. И каждый раз, когда я приезжаю в дом, я убираю огромные куски стекол, которые валятся внутрь дома, на пол, повреждая батареи и подоконники. И так по всему периметру дома. Кто будет возмещать внутренние повреждения дома, которые произошли в результате несвоевременной замены окон? Ну и, конечно, всю зиму мы топили улицу». 

В последующем губернатор все чаще стал позволять себе упреки в адрес белгородцев, якобы пытающихся нажиться на войне. В мае 2025 года Гладков уличил в намерении злоупотребить казенными средствами жителей области, которые якобы сами выставляют машины на улицы, чтобы получить компенсации за их повреждение. Тогда же белгородское издание «Фонарь» направило губернатору запрос с просьбой рассказать о подобных случаях. Правительство сообщило, что, действительно, был зафиксирован случай, когда машина трижды попадала под обстрел и хозяйка пыталась выдать прошлые повреждения за новые, чтобы получить компенсацию повторно.

«В Грайворонском округе чиновники насчитали минимум пять случаев попыток обмана. Например, житель села Безымено, как утверждают представители областного правительства, специально оставлял свою машину в Грайвороне там, где часто происходили обстрелы. Во время одной из атак ВСУ его машина сгорела», — писало издание «Фонарь». Также правительство области сообщило о случаях, когда житель якобы сам повредил крышу дома, чтобы ее поменяли на новую. Другой выдал старую трещину в доме за последствия войны. А третий заявил, что деревянные оконные рамы сгнили из-за обстрелов.

Так примерно до конца августа 2022 года на еженедельных совещаниях оперативного штаба Гладков устраивал показательные выговоры ответственным за неподобающее восстановление домов. Причины были — в комментариях к его постам регулярно появлялись сообщения местных жителей с критикой проведенных работ.

«У моей подруги в салоне красоты вылетели стекла в двери в тот день, ей отказали в замене! Посоветовала ей побороться и пожаловаться, она говорит, что не стала себе нервы трепать и время тратить, заказала за свой счет», — писала в 2022 году белгородка Елена. 

«Добрый день! Антон Александрович, мы к Вам подходили 3-го числа по поводу замены балкона, пострадавшего от взрыва. Вы стояли под нашими окнами и звонили в администрацию, чтобы сделали пометку о замене нам балконной рамы на пластиковую. Подрядчики, осуществляющие ремонт, замену рамы производить отказываются. Сказали, вставят только стекло. Скажите, пожалуйста, куда нам обратиться. Стекло вылетело, вся вагонка на балконе отошла, освещение не работает», — жаловалась Сандра, живущая в центре Белгорода. 

…Впервые о нехватке денег на восстановление домов губернатор упомянул в январе 2023 года. Тогда на прямую линию обратился житель Шебекинского района, чей дом оказался разрушен. По словам мужчины, оценка ущерба так и не была проведена, потому что оценочная комиссия не захотела ехать под обстрелы. Гладков же ответил, что оценка все же была проведена и показала: дом не подлежит восстановлению; в этом случае власти должны бы построить дом, но денег на это в бюджете сейчас нет.
При этом восстановление жилой застройки в приграничных селах имеет для областных властей принципиальный, символический характер:
«Если мы не будем восстанавливать дома, наши враги добьются своих целей: вытеснить наши территории и испугать, чтобы мы бросили земли и дома, создать серую зону», — говорил губернатор в том же 2023 году.

И область действительно до поры до времени старалась действовать именно так: восстанавливать то, что разрушено. Однако зафиксированы случаи, когда уже восстановленные дома повторно попадают под обстрелы. Грустный рекорд принадлежит дому в селе Новая Таволжанка Шебекинского горокруга, который попадал под обстрелы 6 раз.

Эти сизифовы усилия по восстановлению, в конечном счете, сильно бьют по возможностям регионального бюджета.

«В течение десяти месяцев мы могли брать все затраты на себя. Но теперь стало тяжело — произошло резкое сокращение доходов областного бюджета. Надеюсь, федеральная помощь в ближайшее время поступит, и мы начнем строить жилье», — сказал губернатор в январе 2023 года. 

Вообще помощь со стороны правительства России часто обсуждалась в Белгороде на фоне усиливающихся обстрелов. Например, после сильнейших разрушений в Шебекино летом 2023 года губернатор заявлял, что на восстановление города понадобится около 20 миллиардов рублей. Эти подсчеты сопровождались воззваниями со стороны областного руководства: «Мы надеемся на помощь федерального правительства».
Однако никаких известий о выделении необходимых 20 миллиардов в публичном поле так и не появилось. Зато мелькали сообщения, что Белгородская область была вынуждена взять кредит для оплаты работы подрядчиков. 

В январе 2024 года председатель Белгородской областной Думы Юрий Клепиков заявил, что расходная часть областного бюджета на 2024 год, а также на плановый период 25–26 года, будет увеличен на 8,2 миллиарда рублей — эти деньги планировалось потратить на проведение части работ по восстановлению региона, также на областной бюджет ложились компенсации раненым и родственников погибших мирных белгородцев.

В связи с этими изменениями расходная часть бюджета Белгородской области в 2024 году составила 155,3 миллиарда рублей, тогда как доходная — лишь 132,5 миллиарда.

В мае 2025 Гладков привел уже обновленные подсчеты и сообщил, что на восстановление области понадобится еще 157 миллиардов рублей — это больше, чем весь годовой бюджет региона. Для восстановления пострадавших от войны регионов запущена целая Госпрограмма, но кто будет платить за восстановление — до сих пор неясно. Лишь Денис Мантуров, первый заместитель председателя правительства, туманно обозначил в своем докладе на совещании правительства: «Правительством и властями регионов спланировано около 60 мероприятий (по восстановлению)». В частности, Белгородской области на разминирование сёл, установку антидроновых сеток и комплексов РЭБ потребуется 4,8 миллиарда рублей. 

Но если проанализировать прошлые затраты, сумма в 157 миллиардов перестает казаться такой безумной. Белгородская область уже потратила 64 миллиарда рублей на мероприятия, связанные с восстановлением жилого фонда, а также 42,1 миллиарда выделила на размещение людей в ПВР (учитывает ли эта сумма белгородцев или только беженцев из Украины — не уточняется). Всего на преодоление последствий войны в Белгородской области власти потратили и планируют потратить 263 миллиарда рублей, посчитала «Новая газета Европа». 

Пытаясь угнаться всё нарастающим объемом разрушений, власти Белгородской области начинают искать возможности снизить эту нагрузку. То есть ищут, кому бы можно отказать. 

«Если люди покинули страну, почему мы должны в первую очередь заниматься их вопросами, когда есть люди, которые остаются здесь и страдают, работают в крайне тяжёлых условиях, почему мы должны восстанавливать их в той же категории?» — заявил в июне 2025 года Гладков. 

Губернатор несколько лукавит. Без личного присутствия разрушенное жилье и прежде никому не восстанавливали: нужно соблюсти достаточное количество формальностей и подписать большое количество бумаг. Однако белгородские журналисты забеспокоились о том, что подобными заявлениями власти подстилают соломку под возможность отказывать помощь тем жителям пострадавших домов, кто покинул регион. На соответствующий запрос наших коллег власти области ответили, что пока точное количество уехавших не знают.

Ранее, в декабре 2024-го, губернатор также выступил с обвинениями в адрес остающихся в пунктах временного размещения людей: якобы они сами виноваты в сложившейся ситуации, поскольку не соглашаются на предложенные властями квартиры: «Да, к сожалению, мы видим: “Я хочу рядом с больницей, я хочу, чтобы окна выходили на юг, рядом была остановка или рынок”. Думаю, что нужно привлекать и уполномоченного по правам человека, по правам ребенка, потому что физически мы тоже не волшебники. <...> Есть все признаки завышенных требований». 

(При этом сам Гладков живет в квартире в центре Белгорода в 324 квадратных метра — как выяснила ранее «Новая газета Европа», бывший коллега губернатора получил эту квартиру от крупного застройщика, плотно работающего над восстановлением домов в области). 

Переселенцы из приграничных сел, если они рассчитывают на выплаты и компенсации, не могут покинуть Белгородскую область и уехать в более безопасные регионы. Лишь на время сильных обстрелов жителей перевозили в пункты временного размещения, в том числе и в другие регионы — в Белгороде просто не хватало места. Но это была лишь временная мера. Никаких жилищных сертификатов, как, например, это было в отношении жителей оккупированных территорий Украины или Курской области, в Белгородской области нет: они просто не предусмотрены региональным законодательством. 

Потерявшим свои дома белгородцам предлагают взять льготную ипотеку под 2% годовых, если полученной компенсации не хватает на покупку нового жилья. Но предлагают с ограничением — квартира должна стоить не больше 6 миллионов рублей.

Всего в Белгородской области за время войны погиб 401 мирный житель, пострадали 85 тысяч человек, повреждено и разрушено 48,5 тысяч домов.