«Сразу три Новых года»

Цвет настроения — голубой

В самом центре Неаполя, в историческом городе, стоит макет Везувия и извергается бело-голубым дымом — в цветах «Наполи». Предчувствуя историческую победу, болельщики родного клуба и вовсе хотели устроить салют у кратера реального Везувия, но администрация природного парка вокруг вулкана затею решительно отвергла. Пришлось довольствоваться меньшим размахом. 

Празднование Нового года в Неаполе нередко доходит до стрельбы, а перспектива исторической победы Неаполя в чемпионате Италии грозила затмить январские дни по масштабу беспорядков и количеству несчастных случаев.

Я приехала в Неаполь накануне судьбоносного матча, который должен был окончательно закрепить за «Наполи» scudetto — титул чемпиона Италии. По этому случаю всё, что можно было покрасить в городе, покрашено в сине-голубые цвета команды: столбы, перила, стены, камни мостовой. Все районы и кварталы Неаполя были украшены бело-голубыми лентами, воздушными шарами, флагами и растяжками с символикой «Наполи», футболками с номерами игроков, их фотографиями и муралами. Пекарни торгуют голубым хлебом и десертами, дворцы по вечерам подсвечены синим. Улицы забиты прилавками, с которых продают футболки, шарфы, флаги, шляпы, сумки, носки, парики, наволочки, кружки, фигурки игроков, чехлы для телефонов, кулоны, браслеты, детские слюнявчики — всё с символикой «Наполи». Лучше всего идут баллончики с голубой краской — для настоящих фанатов, которые красят себе машины и даже волосы.

Поклонников футбола в Неаполе и вообще в Италии огромное количество. Этот спорт был и остается самым популярным: в стране с 60-миллионным населением в футбол играют 4,6 миллиона итальянцев (1,5 миллиона из них — футболисты Итальянской федерации футбола), еще 32 миллиона болеют за ту или иную команду. Из 50 самых просматриваемых передач в истории итальянского телевидения 49 — это футбольные матчи. 

Одна из причин в том, что у футбола в Италии давняя история: он пришел сюда еще в начале XX века и быстро стал национальным видом спорта, получив официальный статус. Важно и то, что итальянцы показывают высокие результаты на международных чемпионатах, а итальянская высшая лига — серия А — один из сильнейших дивизионов в классификации УЕФА. Но в Неаполе уверены, что всё дело в простоте правил и минимуме необходимого инвентаря: так футбол завоевал в том числе бедные рабочие кварталы и покорил сердца местных уличных мальчишек, которых здесь ласково называют scugnizzi — голодранцы. Они и сегодня гоняют мяч на узких неаполитанских улочках, воображая себя своими кумирами, главный среди которых — безусловно, Марадона.

Аргентинский король Неаполя

Диего Армандо Марадона, выдающийся аргентинский футболист, который много лет был нападающим «Наполи» и принес команде первое и последнее скудетто в 1987 и 1990 годах, почитается в Неаполе ни много ни мало как божество. 

Его именем названо всё: от домашнего стадиона «Наполи», где аргентинец реально выходил на газон, до «бомбы Марадоны» — не имеющего никакого отношения к королю футбола самодельного взрывного устройства, которым неаполитанцы балуются на Новый год.

Накануне победных матчей «Наполи» почитание аргентинца вышло на новый уровень. На каждом шагу транспаранты, граффити и футболки с Марадоной, который в образе бога спускается с небес, чтобы вручить неаполитанцам скудетто. «У каждого из нас дома есть постер с Марадоной или фигурка, у меня вон целая коллекция», — признается посетитель бара в одном из кварталов Неаполя. Молодой официант добавляет: «Для нас Марадона — король. Мне жаль, что я его не застал. Вот он его застал», — официант с завистью кивает на пожилого хозяина бара. Тот улыбается и показывает мне заставку на телефоне: Марадона. Бариста тоже берет свой телефон, отгибает чехол и показывает мне вложенную туда иконку: Марадона.

Старшее поколение гордится тем, что застало матчи великого футболиста. Похоже, что в Неаполе это и есть самый распространенный способ передать сакральное знание: пока Роберто, у которого я снимаю комнату, восторженно показывает мне снимки из музея Марадоны (коллекцию наручных часов и вилки, которыми ел «король футбола»), его пожилой отец Винченцо с упоением вспоминает: «Я видел его своими глазами.

Марадона действительно много сделал для «Наполи», и в 1990 году, после второй принесенной им победы на домашнем чемпионате, на стене дома в Испанском квартале Неаполя появился гигантский мурал в его честь. А во дворике возник импровизированный алтарь Марадоны, где тысячи болельщиков со всего мира отправляют культ своему божеству. Сегодня это одно из самых фотографируемых мест в городе, но мало кто знает, что сделать удачную фотографию можно благодаря терпеливости одного из неаполитанцев.

Дело в том, что художнику мурала пришлось нарисовать лицо Марадоны на ставнях окна, которое расположено по центру стены; за окном находится санузел неаполитанца по имени Чиро, и, естественно, он почти никогда не открывает ставни. «Люди со всего мира приезжают посмотреть на Марадону, и из уважения к ним я держу окно закрытым, — рассказывает Чиро, которого я нахожу в бакалейной лавке неподалеку. — Я открываю его только по ночам, но иногда люди всё равно звонят мне в домофон и просят закрыть». В ближайшие дни Чиро вообще не будет рисковать, чтобы не расстраивать болельщиков, которые придут сфотографироваться с «богом футбола».

Марадона — бесспорный национальный герой, и тот факт, что он аргентинец, никого здесь не волнует. «Он, как и мы, вырос на улице, он был для нас своим, настоящим scugnizzo», — объясняет Винченцо. В Неаполе Марадона мгновенно проникся местной атмосферой, научился по-неаполитански разговаривать и, судя по всему, утаивать налоги (неаполитанский — самостоятельный язык, отличающийся от итальянского. — Прим. ред.). «Он любил Неаполь. Он был настоящим неаполитанцем, даже хуже», — смеется Винченцо. Помимо этого, между Италией и Аргентиной существуют теснейшие культурные и родственные связи: в XIX–XX веках миллионы итальянцев эмигрировали в Латинскую Америку, и сегодня больше половины населения Аргентины имеет итальянское происхождение.

Были ли у Марадоны итальянские корни, неизвестно, но его личность точно способствовала сближению двух стран. «Когда мы играли против Аргентины, неаполитанцы не знали, за кого болеть! Ведь это родина нашего идола», — вспоминает Винченцо.

На площади Данте в центре города висит огромный баннер, на котором нападающие «Наполи» Хвича Кварацхелия и Виктор Осимхен рекламируют «чемпионские конфеты». Именно эти два игрока, местные любимцы, на протяжении турнира один за другим забивают голы и приближают победу Неаполя. Но Кварацхелию как будто любят больше: продавцы говорят, что майки с его номером 77 расходятся первыми, и они действительно буквально повсюду. Грузинский футболист, который в последние годы играл в Казанском «Рубине», после начала войны на короткий период оказался в «Динамо» Батуми, а летом перешел в «Наполи» и всего за несколько месяцев стал звездой сезона.

За высокий профессионализм и частые голы в «Наполи» он заслужил прозвище Кварадона, но все, кого бы я ни спросила, отказываются ставить рядом с «непревзойденным» Марадоной кого бы то ни было. «Хвича, конечно, большой молодец, но если вы хоть раз видели Марадону…»

В конце марта этого года, когда чемпионство «Наполи» уже стремительно приближалось, в семье фанатов родился мальчик, которого назвали в честь Кварацхелии. Это первый Хвича в Неаполе. Его отец Армандо, сам названный в честь Диего Армандо Марадоны, решил продолжить традицию, с помощью которой неаполитанцы отдают дань уважения футболистам.

Математическая победа

В отличие от других регионов Италии, неаполитанцы зачастую преданы своей команде больше, чем национальной сборной, и, как поется в местной песне, «до безумия влюблены в майки — голубые, как море и небо в Неаполе». Неудивительно: это единственный крупный город в Италии, у которого только одна футбольная команда. «Футбол для нас — всё. 

Но большинство неаполитанцев, как шутят на плакатах, «болельщики D.O.C.» («denominazione di origine controllata» — знак качества итальянских вин. — Прим. ред.). «Мы здесь по-особому относимся к футболу, очень глубоко проживаем всё, что с ним связано. Даже сейчас: я с тобой разговариваю, а у меня мурашки бегут по коже, — Итало, как и многие неаполитанцы в эти дни, взволнован. — Я чуть не плакал, когда мы не выиграли в прошлое воскресенье. Моя жена тоже большая фанатка, для нас это будет первое скудетто в жизни».

Мне начинает казаться, что я бессознательно выбираю в собеседники футбольных фанатов, поэтому решаю пойти от обратного. Я захожу в элегантное кафе-мороженое и по надраенному до блеска мраморному полу подхожу к прилавку, за которым стоит дама лет сорока в строгом костюме, с собранными в тугой пучок волосами. Прошу кофе. Дама, деловито поджав губы, запускает кофемашину. «Скажите, а вы болеете за «Наполи»?» «А как же! — моя собеседница преображается. Улыбнувшись, она указывает на портрет Марадоны в позолоченной раме, который я не заметила. — Мы все здесь болеем за ребят, футбол — для Неаполя очень важная вещь. 33 года не было скудетто, где это видано? Теперь наша очередь праздновать».

До конца чемпионата остается еще целый месяц, но все в городе уверены, что «Наполи» победит. Повсюду развешаны триколоры с цифрой 3 — символы как будто уже состоявшейся третьей победы Неаполя. «Мы ждали тебя 33 года, и ты наконец возвращаешься», — гласит плакат в центре. Над Корсо Умберто на все четыре полосы растянут баннер с лаконичной надписью «Это случилось». И это несмотря на то, что еще ничего не случилось. «Как же, мы выиграли скудетто уже в январе!» — восклицает пожилой продавец фруктов с моей улицы. И со знанием дела добавляет: «Математика».

Речь идет о математической победе «Наполи», который за месяц до окончания сезона обеспечил себе первенство по заработанным до этого очкам. В турнире серии А участвуют 20 команд со всей Италии, они играют друг с другом по кругу. В итоге за сезон (с августа по май) каждая команда встречается с остальными девятнадцатью по два раза.

«Вплоть до последних двух матчей еще могли быть какие-то сомнения, но теперь можно оставить в стороне предосторожности», — говорит Эдоардо Тротта, владелец ресторана, расположенного на пляже в северной части города. Ему пришла идея спроецировать на пляжный песок три эмблемы, символизирующие три скудетто «Наполи»: 1987-го, 1990-го и 2023-го годов. Поначалу он не осмеливался, но на прошлой неделе стало понятно, что победа неизбежна, и теперь с наступлением темноты на побережье Неаполитанского залива, как самосбывающееся пророчество, проявляются футбольные трофеи Неаполя.

Больше, чем футбол

К тому моменту, когда я оказалась в Неаполе, до окончательной математической победы «Наполи» оставалось одно очко. Вечером 3 мая должен был состояться матч с участием команды «Лацио», второй в рейтинге. Если она проиграет или сыграет вничью, надежда догнать «Наполи» исчезнет окончательно и «Наполи» станет чемпионом Италии. Если же «Лацио» выиграет, 4 мая Неаполю предстоит матч против команды из Удине, и его они выиграют уж наверняка.

«Одним днем раньше, одним позже…» — неаполитанцы спокойны и щедры на пожелания удачи «Лацио». На всякий случай вечером полиция перекрывает центр города, но «Лацио» побеждает, а значит, приятное ожидание затягивается еще на день. «Завтра победный матч, — уверен Роберто. — Будет настоящий бедлам, нам только дай повод пошуметь». У всех душа просит праздника. «В последнее время из-за пандемии мы столько сидели дома! — говорит неаполитанка Мария, вывешивая на балконе голубое знамя «Наполи». — Теперь хочется свободы, хочется устроить настоящий праздник».

Утром 4 мая я просыпаюсь от звонкого мальчишеского голоса в переулке: ««Наполи»! Форца «Наполи»!» (««Наполи»! Вперед, «Наполи»!) Я выхожу на улицу и вижу, что сосед красит в голубой цвет дверь кебабной, которая, судя по вывеске, принадлежит некому Али. 

В одном из кафе — изысканно одетая пара средних лет, перед ними на столике разложены деловые бумаги, мимо снуют школьники в голубых фанатских майках. Женщина восклицает: «И всё-таки невозможно не поддаться этому энтузиазму!»; мужчина, робко улыбаясь, берет свой кожаный адвокатский портфель и достает из него скомканный флаг «Наполи»: «Да, я тоже, признаться, ношу на счастье…»

На одной из площадей в Испанском квартале сотрудники небольшого бара выносят из кладовки картонные фигуры игроков «Наполи» в полный рост и расставляют их между столиками. «Они там разогревались, что ли, в раздевалке?» — шутит усатый прохожий, наблюдающий сценку.

К обеду футбольные кричалки, гудки и свист звучат всё чаще. Кого бы я ни спросила, куда идти, чтобы вечером не пропустить празднование, ответ один: «Просто выйди на улицу». В центр начинают стягиваться болельщики, некоторые приходят с детьми, колясками и собаками. Дети дуют в рожки, молодежь тестирует дымовые шашки, журналисты итальянских телеканалов отлавливают самых колоритных болельщиков и тащат их под камеры. Все спешат: кто к друзьям, кто домой к телевизору, кто на стадион, где сегодня на громадных экранах будут транслировать матч, проходящий в Удине. Шум нарастает, в переулках уплотняется задымление, полиция оцепляет центр.

Вдруг откуда-то раздается оглушительный грохот, на секунду земля содрогается: кто-то опробовал внушительных размеров петарду. Матч скоро начнется, вместе с одним из людских потоков я направляюсь в самое сердце Неаполя, на площадь Сан-Доменико-Маджоре. Ее быстро наводняют болельщики, тесня растерянных туристов. Игра начинается бодро, но гол в ворота «Наполи» приводит собравшихся в легкое уныние. 

Эйфория, которая настаивалась несколько недель, наконец выплескивается на улицы. Десятки тысяч людей выходят, чтобы свободно выразить накопившееся возбуждение. Центр окутывает плотная дымовая завеса, отовсюду слышатся грохот и музыка. Вокруг почти одна молодежь — те, кто еще не видел на своем веку неаполитанское скудетто. Они бешено размахивают флагами, танцуют, поют, обнимаются, как в первый или последний раз.

Кстати, в толпе много девушек, пришедших смотреть матч в чисто женской компании. «В Неаполе очень многие девушки горячо болеют за «Наполи»», — говорит Лючия, сотрудница социальной службы «Красного креста» и фанатка команды. Лючия живет в Монтесанто, одном из «народных» кварталов Неаполя — так называют густо населенные небогатые районы в историческом центре, в которых традиционно жили рабочие семьи. «Первый тайм я смотрела дома, а потом спустилась на улицу и уже вместе с соседями смотрела матч, который проецировали на простыне для всего квартала», — рассказывает девушка.

После этого она встретилась с друзьями и присоединилась к шествию, которое началось от площади Данте и, вбирая в себя толпы из переулков, стало спускаться к набережной. Там, на стенах прибрежного замка Кастель-дель-Ово горела надпись «Спасибо, ребята». «Для нас во всём этом есть огромное чувство сопричастности, принадлежности. Болеть за «Наполи» значит болеть за весь свой город», — говорит Лючия. И правда, многие украшения, возникшие здесь в последние недели, совсем не о футболе — это признания в любви родному городу.— «Это особенно чувствуется в «народных» кварталах, где живут простые неаполитанцы: как будто скудетто завоевал весь город, а не только наша футбольная команда. Как будто весь Неаполь заслужил какую-то очень важную награду, которая выходит за рамки футбола».

Мы стоим на берегу Неаполитанского залива. Слева, насколько хватает глаз, прибрежные городки рядом с Неаполем взрываются фейерверками, и кажется, что Везувий в огне, — неаполитанцам всё-таки удалось «взорвать» свой любимый вулкан.

Победа Юга над Севером

Под утро горожане стали разбредаться по домам. Между пальмами догорали последние салюты, торговцы еще умудрялись впарить кому-то из толпы два рожка по цене одного, бездомные, не сумевшие выспаться, недовольно ворочались на ступенях церквей. Ступая по битому стеклу и бело-голубым лоскутам, я возвращалась в свой квартал. Мне навстречу шла уставшая, но счастливая молодая пара, толкая перед собой коляску, в которой спокойно спал малыш, укутанный в шарф «Наполи».

По итогам праздника в больницу обратились две сотни человек с травмами от взрыва петард, порезами, переломами и паническими атаками; одна девушка попала под машину; один мужчина был убит и трое ранены в перестрелке, которая, правда, как оказалось, не была связана с празднованиями. И это при том, что, как считает Роберто, «вчера Неаполь отметил сразу три Новых года».

«Сегодня я проснулся с другим сердцем», — радостно сообщает мне Итало, завидев меня утром на виа Толедо. 

Неподалеку от его кафе продавщица магазина нижнего белья тщательно разглаживает скудетто, только что приклеенное к витрине с надписью «белье чемпионов». Школьникам сегодня разрешено прийти в школу в голубых футболках «Наполи». «А мои дети сегодня вообще не пошли в школу, отсыпаются», — улыбается чуть потрепанный врач по имени Джорджио, который вчера отмечал победу вместе с семьей.

«Для нас эта победа важна еще и потому, что это победа Юга над Севером, который всегда нас эксплуатировал», — говорит Джорджио, выражая общее отношение неаполитанцев к северным регионам. Мысль о том, что после объединения Италии в XIX веке Север, который когда-то давно был населен преимущественно варварскими племенами, получил власть и возможность извлекать ресурсы из богатого южного королевства, очень распространена в южной Италии. Действительно, взаимная нелюбовь итальянских Юга и Севера основана, в том числе, на огромном разрыве в базовых экономических показателях: сегодня северные регионы значительно богаче южных.

Но дистанция проявляется и в стереотипах друг о друге. Когда накануне решающего матча я искала хоть кого-то, не разделяющего общего восторга, то наткнулась на Джузеппе, владельца траттории в Неаполе. Первым делом он высказался о неаполитанцах: «У них совсем нет культуры работы!» Джузеппе рассказал мне местную вариацию анекдота про то, сколько людей нужно, чтобы вкрутить лампочку. «Для неаполитанцев главное — прикладывать как можно меньше усилий», — возмущался он. — «Моя мама, слава богу, из Милана, так что у меня другой менталитет». Джузеппе признался, что поэтому терпеть не может и местных футбольных фанатов:

Кстати, до официального завершения чемпионата и церемонии награждения победителя еще целый месяц, и неаполитанцы наверняка будут шумно праздновать свой триумф всё это время, а украшения останутся висеть до самой осени.

«Теперь у нас будет карнавал, как в Рио-де-Жанейро. Тридцать три года гегемонии Севера — ну куда это годится?», — говорит Джорджио.

После скудетто, добытого Марадоной в 1990 году, итальянский Юг так ни разу и не выиграл серию А. В начале 2000-х победа еще доставалась командам из Рима, но последние двадцать лет ее никому не уступают клубы Турина и Милана. Поэтому, как кричали 4 мая болельщики на площади Сан-Доменико-Маджоре, «после тридцати трех лет унижения Юг отстоял свое право на победу».