Застрял по центру

В декабре во Франции, на протяжении 2023 года сотрясаемой протестами, разыгралась еще одна политическая драма. Правительство попыталось провести через парламент новый закон о регулировании миграции. У этого законопроекта непростая судьба: он снимался с обсуждения, возвращался в согласительную комиссию, проходил через парламентские слушания, путешествовал из верхней палаты парламента в нижнюю и обратно, неоднократно переписывался и, наконец, был одобрен 19 декабря.

Перипетии, которые пришлось преодолеть законопроекту, отражают текущее состояние французской политической системы. С одной стороны, в обществе есть сильный запрос на перемены в государственной миграционной политике, но с другой — противоречия внутри французского истеблишмента, особенности политических институтов Пятой республики и обязательства в ЕС не позволяют выйти за рамки паллиативных мер. Большое значение закон о миграции имеет и для самого президента Франции Эммануэля Макрона. Ему необходимо было провести законопроект, чтобы подтвердить свой контроль за политическим процессом в стране и продемонстрировать возможность откликаться на запросы общества.

После нескольких неудач этого и прошлого года Макрону нужно доказать, что остаток его второго президентского срока будет продуктивным и он сможет сдать дела своему преемнику в 2027 году в относительном порядке. 

Мешать Макрону нормально завершить свое президентство будут три ключевых фактора.

Франция устала

Первый — это сама проблема миграции. Около 80% французских граждан полагают, что стране не следует больше принимать мигрантов. Еще 75% французов считают, что правительство не справляется с преступностью, и впрямую связывают это с провалами миграционной политики. Две трети уверены, что прибывающие из неевропейских государств переселенцы представляют опасность.

На этом фоне неудивительно, что большинство французов положительно отнеслись к идее нового закона регулирования миграции, надеясь увидеть в нем более эффективный государственный контроль в этой сфере. 

не возвращает контроль за границами и оставляет решающее слово в спорных случаях за европейскими инстанциями, т. е. на наднациональном уровне.

Кроме того, его отдельные статьи, вводящие более жесткие меры по отношению к мигрантам, могут не пройти проверку на соответствие Конституции Франции или быть раскритикованы Европейским судом по правам человека.

Такой более умеренный подход правительства всё больше расходится с ожиданиями общества, чем уже умело пользуется Марин Ле Пен. Ее партия «Национальное собрание» (RN) требует проведения конституционного референдума по проблеме миграции, на что Макрон никогда не согласится.

Даже принятый в текущем виде, закон, вероятно, не снизит недовольство французов: громкие криминальные новости, связанные с мигрантами, такие как убийство учителя Доминика Бернарда или летние погромы в крупных городах, не уйдут из повестки и будут порождать всё новые и новые волны социального недовольства и демонстрировать немощность правительства.

В поиске ситуативных союзников

Второй фактор, осложняющий работу Макрона, в том числе не дающий ему добиться принятия законопроектов в том виде, в котором они изначально были разработаны, — отсутствие у президента устойчивого большинства в нижней палате парламента, Национальной Ассамблее.

Политическая система Французской Республики устроена так, что президент формирует Кабинет министров, однако все ключевые инициативы этого кабинета должны пройти через парламент. Если партия президента хотя бы в одной из палат не контролирует больше половины мест, правительству нужно искать дополнительную поддержку для своих инициатив. И если в парламентских республиках — например, Германии, Испании или Нидерландах — без создания устойчивой коалиции в парламенте правительство просто не будет сформировано, то во Франции Кабинет министров, лишенный большинства, может продолжать существовать, но сбор голосов депутатов по каждому законопроекту будет ситуативным и превратится в пытку.

После того как предвыборный блок Макрона «Ренессанс» получил лишь относительное большинство в нижней палате, президент решил, что сможет, опираясь на противоречия в рядах оппозиции, находить поддержку для каждой своей инициативы отдельно. Но реальность разрушила эти планы.

Но политическая система Франции предоставляет президенту инструмент, который может помочь преодолеть нелояльный парламент. Это хорошо известная гражданам статья 49.3 Конституции Французской Республики. Она дает правительству право в исключительном случае провести закон без одобрения депутатов. В качестве ответа Национальная Ассамблея может проголосовать за вотум недоверия, и в случае отставки правительства закон отменяется и проводятся новые выборы депутатов.

Таких «исключительных случаев» на втором сроке Макрона уже оказалось двенадцать, включая утверждение правительством в обход парламента противоречивой пенсионной реформы.

Слишком частое обращение к инструменту, задуманному как последнее средство, дает повод оппонентам Макрона говорить о кризисе демократии. Чтобы избежать новых обвинений в авторитаризме, Макрон отказался применять статью 49.3 в случае с законом о миграции, но достигнутый компромисс вряд ли его порадовал.

При этом Макрон не может и распустить нижнюю палату и объявить новые выборы, потому что новый состав депутатов будет для него, скорее всего, еще более проблематичным.

Всё это гарантирует, что до следующих выборов президента и парламента в 2027 году всем политическим силам придется работать в ситуации, когда оппозиция, готовясь к следующему электоральному циклу, будет ставить палки в колеса правительству вне зависимости от того, что оно предлагает.

Президент en même temps

Успех молодого кандидата в президенты Эмманюэля Макрона в 2017 году объяснялся не столько его обаянием или привлекательной программой, сколько формированием нового центристского политического движения. Макрон смог объединить бывших сторонников социалистов и республиканцев, то есть умеренно левые и правые силы, составляющие политический истеблишмент Франции на протяжении десятков лет.

Однако новая политическая конфигурация содержала ловушку для Макрона, которая со временем становилась всё более опасной и превратилась в третий проблемный фактор, серьезно сковывающий его возможности на втором президентском сроке.

Стараясь оставаться в центре политического спектра, Макрон испытывает большие затруднения с ясностью своего политического курса. Он периодически делает уступки то немного вправо, то влево, пытаясь сохранить целостность своей коалиции. Иногда для этого Макрон прибегал к выражению “en même temps” (с фр. — «в то же время»), которое впоследствие даже стало мемом. В результате такой постоянной балансировки сущность предлагаемых президентом реформ становилась невнятной, а сам Макрон стал раздражать французов абстрактными рассуждениями.

Новый закон о миграции — яркий пример этой логики. Например, заложенное в законопроект ужесточение правил выделения социальной помощи иностранцам, отражающее правые идеи, предполагалось уравновесить натурализацией незаконных мигрантов, которые давно работают во Франции, что соответствует позиции левых сил. Для проведения законопроекта через парламент правительство Макрона попробовало заручиться поддержкой партии республиканцев, ужесточив отельные положения. Это вызвало протесты в рядах самой коалиции Макрона. Министр здравоохранения Орельен Руссо ушел в отставку, а один из лидеров президентской группы «Ренессанс» в парламенте Саша Улье голосовал против окончательного варианта закона.

Оба политика — давние соратники Макрона, пришедшие из лагеря социалистов. Их уход сместил баланс сил внутри коалиции президента вправо, где его уже «поджидает» Марин Ле Пен. Копия всегда хуже оригинала, и Макрону вряд ли удастся переиграть правых популистов на их поле. Ле Пен уже заявила о своей «идеологической победе», поскольку принятый закон о миграции фактически содержит предложения «Национального собрания».

В преддверии выборов в Европарламент в июне 2024 года партия Ле Пен значительно опережает блок Макрона «Ренессанс», набирая 31% против 22% у сторонников президента. Ле Пен продолжает укреплять свои позиции и в глазах французов уже не является наследницей своего более радикального и скандального отца. При этом коалиция центра, созданная Макроном, выглядит всё менее устойчивой. Она может не дожить до выборов 2027 года или не найти нового единого кандидата для противостояния Марин Ле Пен.

Выход вовне

Когда в сентябре 2017 года молодой президент Макрон выступил с речью в Сорбонне о стратегическом взгляде на будущее Европы, его тезисы воспринимались в лучшем случае как утопические благие пожелания. Сегодня рассуждения об автономии ЕС в сфере безопасности и о необходимости превращении Евросоюза в центр силы в глобальном мире стали общим местом.

С трудом, но всё же принятое в декабре на саммите в Брюсселе решение о приглашении Украины и Молдавии к началу переговоров о вступлении в ЕС будет важным направлением для Брюсселя на ближайшие годы. Если еще совсем недавно в ЕС преобладал скептицизм в отношении приема новых членов, то теперь, наоборот, как для балканских стран, так и для республик бывшего СССР открываются реальные перспективы стать частью единой Европы на горизонте ближайших 10–15 лет.

Это вполне соответствует идеям, которые постоянно излагает Макрон. С его точки зрения, ЕС должен расшириться на весь европейский континент, исключая Россию, при обязательной реформе принятия решений внутри ЕС, которую недавно запустил Европарламент.

Конституция Пятой республики дает президенту практически неограниченные полномочия в области внешней политики. Это значит, что любые проблемы дома не повлияют на возможности Макрона представлять Францию на мировом уровне так, как он считает нужным. Но погружением президента с головой во внешнюю политику обязательно воспользуются Марин Ле Пен и близкие ей силы.