«Пока нет гарантий ни доходов, ни загрузки газопровода»

2 сентября глава «Газпрома» Алексей Миллер объявил, что заключил с Китайской национальной нефтегазовой корпорацией (CNPC) юридически обязывающий меморандум о строительстве «Силы Сибири — 2», который включает транзитную трубу через Монголию.

Документ подписан во время визита Владимира Путина в Китай. Миллер заявил, что поставки по второй экспортной трубе из Сибири в Китай (первая, просто «Сила Сибири», заработала в 2019 году) начнутся в 2030 году и достигнут 50 млрд кубометров в год в течение 30 лет.

Проект, который называется «западным маршрутом» (первый — «восточный», потому что соединяет восток Сибири и Китая), и Москва уже 20 лет обсуждает его с Пекином. Все эти годы переговоры упирались в семь невыполнимых требований Китая, о которых «Новая газета Европа» уже подробно рассказывала.

Китай хотел покупать российский газ по ценам на уровне внутреннего рынка России без привязки к котировкам топлива на мировом рынке, как обычно бывает в газовых контрактах. «Стратегический партнер» также навязывал невыгодные для «Газпрома» объемы поставок, формулу цены и условия кредита для проекта. Кроме того, Пекин хотел принимать участие в добыче газа в России и требовал прокладывать трубу по удобному для него маршруту.

До какой степени и в чем именно готов уступить «Газпром», оставшийся с ненужным в Европе газом, пока не ясно. Миллер о новых условиях говорить отказался, пообещав «доложить позже».

«Газпром» после начала полномасштабной войны почти полностью потерял высокодоходный европейский рынок: поставки в ЕС и Турцию упали примерно вчетверо. Это должно сделать компанию более уступчивой, так как искать новые рынки сбыта ей необходимо. Если концерн построит «западный маршрут», расширит «Силу Сибири» с 38 до 44 млрд кубометров в год и построит трубу с Сахалина, добавив еще 12 млрд кубометров в год, это увеличит его экспортную выручку 2024 года на 44%, или около 20 млрд долларов, следует из расчетов Екатерины Крыловой из государственного Промсвязьбанка.

Взяли ли Россия и Китай на себя какие-то обязательства?

Опрошенные «Новой-Европа» эксперты по-разному оценивают обязательность требований подписанного документа: коллизия здесь в том, что с одной стороны это меморандум, который обычно устанавливает широкие рамки, не формулируя условий. С другой стороны, Миллер говорит о том, что это обязательный документ.

«Юридически обязывающий меморандум» — калька с legally binding agreement, объяснил «Новой-Европа» эксперт Carnegie Russia Eurasia Center Сергей Вакуленко. «Обычно это не полноценный договор, прописанный во всех деталях, но бумага, в которой прописаны основные параметры договора — сроки, объемы, ценовые формулы, которые уже не будут меняться». Кроме того, там часто могут быть прописаны штрафные санкции в тех случаях, если договор по вине одной из сторон все-таки не будет не заключен.

добавил Вакуленко.

«Юридически обязывающий меморандум» — это промежуточный документ между декларативным меморандумом о взаимопонимании и полноценным контрактом на поставку газа, рассказала «Новой-Европа» эксперт Центра глобальной энергетической политики в Университете Колумбия Татьяна Митрова. Он создает для сторон определенные правовые обязательства: вести дальнейшие переговоры, не выходить из процесса и не искать альтернативных партнеров, а также в установленные сроки подготовить и согласовать окончательные контракты.

В таком меморандуме могут быть обозначены ориентировочные объемы поставок, предполагаемые сроки ввода проекта, базовые технические параметры маршрута и иногда — рамочные договоренности о применимом праве или арбитраже, говорит эксперт. Однако такой документ не равен окончательному газовому контракту.

В подобных меморандумах, как правило, отсутствуют самые чувствительные коммерческие детали: ценовые формулы, условия take-or-pay («бери или плати»), годовые обязательные объемы, механизмы штрафов за недобор или несвоевременные поставки, отмечает Митрова.

Всего этого нет в подписанном документе, согласна с ней Михал Мейдан, руководитель китайской программы Оксфордского института энергетических исследований. 

сказала она «Новой-Европа».

В контрактах, которые «Газпром» заключал с европейскими покупателями до 2022 года, был полный пакет коммерческих условий, включая привязки к мировым котировкам нефтепродуктов или ценам на газовых хабах, а также жесткие механизмы арбитража. Такие соглашения не оставляли пространства для дополнительных переговоров — они сразу формировали финансово обязывающую схему поставок на десятилетия. Для Москвы и Пекина все же этот вопрос, как и последние 20 лет, остается предметом сложных переговоров.

считает Митрова. «Но с точки зрения коммерческой он пока не гарантирует ни доходов, ни полной загрузки будущего газопровода», — добавила она.