Война идет в Европу

Перед вторжением в Украину российская армия провела серию провокаций, которые в соответствии с классическим приемом военной пропаганды должны были представить РФ невинной жертвой «киевского режима».

В частности, 21 февраля 2022 года Минобороны заявило о том, что два БТР украинской армии якобы прорвались на территорию Ростовской области, где были уничтожены. Эти провокации были подготовлены наспех, не произвели особого впечатления на мир и сегодня в основном забыты, как если бы их авторы были не слишком заинтересованы в убедительности своей версии. БТР-70М, которые должны были продемонстрировать агрессивные намерения Киева, были российской разработки и вообще не использовались в украинской армии. 

За последние дни страны ЕС и НАТО столкнулись с качественно новыми провокациями со стороны РФ. Сначала над Польшей были обнаружена группа из 19 разведывательных беспилотников «Гербера», что с учетом числа «потерявшихся» дронов довольно трудно назвать случайностью. Затем Эстония заявила о том, что три ударных самолета МиГ-31К, который используются для атак «Кинжалами» по Украине, в течение 12 минут находились в воздушном пространстве над территориальными водами страны. За 12 минут боевой самолет покрывает расстояние в более чем полтысячи километров. Еще один эпизод снова связан с Польшей: два российских истребителя пролетели на сверхмалой высоте над польской буровой платформой в Балтийском море. Параллельно работа крупнейших аэропортов Европы парализована в результате сбоя программного обеспечения, которое может быть связано с кибератакой.

Пособие для диктаторов, которые желают оправдать агрессивную войну, уже написано событиями XX века. Два чемпиона по разработке миролюбивых планов, на которых сейчас ориентируется Путин, — это, конечно, Сталин и Гитлер. Поляки прекрасно знают, что история второй мировой войны началась с провокации в Глайвице, когда группа нацистов, переодетых в польскую форму, совершили атаку на немецкую радиостанцию. Что позволило пропаганде Геббельса заявлять о том, что Германия якобы столкнулась с актом агрессии и будет отвечать огнем на огонь. Сталин обосновал собственное вторжение в Польшу «крахом польского государства» и необходимостью защитить украинцев и белорусов, живущих на востоке страны. Майнильский инцидент, в ходе которого территория СССР якобы была обстреляна финнами, стал поводом для советской агрессии в Зимней войне. Единственное отличие нынешней ситуации в том, что оно ведется на новом технологическом уровне, при помощи беспилотников, хакеров или демонстративного пролета ударных истребителей.

После катастрофических для агрессора первых лет войны, когда Украина нанесла ряд чувствительных поражений российской армии, а Путину пришлось пойти на крайне непопулярную мобилизацию, диктатор в Кремле сегодня явно воодушевлен и считает, что он побеждает в войне. Ключевым фактором путинского оптимизма выступают не столько успехи российской армии, которая так и не смогла прорвать украинский фронт в ходе летнего наступления, сколько нестабильная политика администрации Трампа.

Многочисленные заявления об отказе США от гарантий безопасности для европейских союзников по НАТО в разгар крупнейшей со времен Второй мировой войны в Европе буквально окрыляют Путина. Российские самолеты и дроны массово не появлялись в небе стран ЕС, пока США присутствовали как главный сдерживающий фактор для расширения агрессии. Новая дружба с Трампом развязала Путину руки. Предложение о прекращении огня, лежащее на столе в Кремле уже несколько месяцев, фактически отвергнуто со ссылкой на мистические «первопричины конфликта», которые следует устранить. Саммит на Аляске и приглашение на военный парад в Пекине показал российскому диктатору, что ему нечего опасаться: 

Социальная ситуация в России также является фактором, который делает завершение войны проблемой для Кремля. Так называемое «СВО» было задумано как краткосрочная и эффектная военная кампания, которая масштабирует опыт успешной оккупации Крыма в 2014 году. Военная трансформация общества зашла опасно далеко как с точки зрения наращивания темпов расходов на войну, так и с точки зрения ожиданий ядра сторонников войны, получающих деньги и социальный статус в обмен на готовность совершать военные преступления. Причиной для расширения агрессии на третьи страны может быть не только уверенность Путина в том, что он побеждает, но и его страх перед возвращением России к мирной жизни. Диктаторы, начавшие войну, редко думают о том, что она может уничтожить их режим. Но чтобы сохранять свою власть, им нужно продолжать агрессию. Ни внутренних, ни внешних сдерживающих факторов для того, чтобы остановить Путина от попытки атаковать Европу, сейчас не осталось.

Военные аналитики и политические лидеры сделали множество заявлений о том, что Европа в ближайшие годы должна быть готова к прямому военному конфликту с Россией. По общепринятым оценкам, прямо сейчас Путин не имеет достаточной боеспособной группировки для попытки наземного вторжения на территорию Евросоюза. Однако после удачных проб при помощи дронов и военных самолетов он вполне может сделать следующий шаг. 

В ЕС развернулась дискуссия о том, что делать с российскими самолетами, которые входят в воздушное пространство приграничных стран. Президент Чехии Петр Павел заявил, что их нужно сбивать. Чиновники в Эстонии в свою очередь говорят, что реакция НАТО на вторжение российских истребителей была адекватной: организация провела консультации в рамках 4 статьи своего устава. Смысл провокаций в воздушном и кибер-пространствах, разумеется, заключается в том, чтобы страны Европы отреагировали на угрозы и тем самым дали агрессору повод для открытия нового фронта. С другой стороны, опыт умиротворения диктатур накануне Второй мировой войны напоминает о том, что готовность идти на уступки лишь разжигает аппетиты тех, кто уже сделал ставку на войну.

В последние месяцы на фоне ожидания скорого перемирия много говорилось о гарантиях безопасности для Украины. Президент Финляндии Александр Стубб заявил о том, что по сути этот термин должен означать готовность Европы воевать с Россией в случае новой агрессии. Финляндия хорошо выучила уроки XX века, но сдаст ли исторический экзамен мирный Евросоюз?