«Извините, что я говорю по-немецки»

— А если, дорогие друзья, объявляют воздушную тревогу, то мы приостанавливаем всё и быстро проходим в ближайшее убежище. Договорились? — организатор указывает в сторону станции метро «Политехнический институт». Рабочий момент, к которому уже давно, кажется, привыкли…

В Киеве после перерыва, вызванного большой войной, возобновил работу международный арт-проект «Камни преткновения» («Stolpersteine»), который в 1992-м, в Кельне, основал немецкий художник Гюнтер Демниг. «Камень преткновения» — небольшой бетонный кубик с латунной пластиной, вмонтированный в брусчатку либо асфальт на пешеходной части улицы, поблизости от домов, где когда-то жили люди, жертвы нацизма и Холокоста, побуждает остановиться на минуту и прочесть несколько выгравированных строк. Имя, фамилия, дата рождения, дата ареста или депортации, место гибели (если известно). Проект Демнига — самый масштабный децентрализованный мемориал в мире. Не только Германия, но и Австрия, Аргентина, Бельгия, Греция, Израиль, Италия, Испания, Нидерланды, Польша, США, Чехия, Франция закладывают «камни преткновения». Счет перевалил уже за сотню тысяч. Но число тех, кого только предстоит воскресить для исторической памяти, по-прежнему несоизмеримо больше.

В Украине первые «камни преткновения» появились в 2011-м, в Переяславе, и в 2018-м, в Ровно. Один из ровенских напоминает о Марии Бабич, служившей помощницей по хозяйству в еврейской семье Осиповых. Когда пришли нацисты, украинка спасла годовалую дочь Осиповых. 

Пятидесятилетняя Мария меняла места проживания, осознавая, что разоблачение закончится гибелью для нее и ребенка, которую женщина выдавала за дочку. После войны вернулся с фронта отец Ирит, разыскал малышку и ее спасительницу.

В 1949-м Осиповы эмигрировали в Израиль и забрали с собой Марию Бабич как дорогого члена семьи. Женщина стала первой украинкой, удостоенной звания праведницы народов мира. Награду ей вручала Голда Меир. 

Осенью 2021-го, к 80-й годовщине трагедии в Бабьем Яру, Украинский центр изучения истории Холокоста начал очередной этап проекта «Один камень — одна жизнь: 80 камней преткновения для Киева». Инициатива реализовывалась с подачи посольства Германии, в сотрудничестве с Образовательным центром «Пространство солидарности» и столичной госадминистрацией. Тогда на Подоле, на улице Фроловской, у дома номер 3 появился кубик «Людмила Ткач». Четырехлетней Люде вместе с матерью удалось упасть и притвориться мертвыми в расстрельной яме, среди толщи тел. По задокументированным данным, выкарабкались ночью и спаслись похожим образом лишь двадцать девять киевлян…

Зато сейчас российские ракеты, летящие на Киев, не жалеют ни живых, ни мертвых. Впервые Национальный историко-мемориальный заповедник «Бабий Яр» пострадал в самом начале вторжения, 1 марта 2022-го. Целились средь бела дня в телевышку, так называемый «карандаш», а ударили по старому еврейскому кладбищу. Погибло минимум пять случайных прохожих, среди них ребенок. Новогодний обстрел украинской столицы в 2024-м потревожил прах мучеников: ракета взорвалась недалеко от места нацистских расстрелов. В третий раз Бабий Яр оказался под прицелом российской армии 31 июля 2025-го. Это была одна из самых массовых и свирепых ночных атак на Киев: больше трехсот дронов-камикадзе, восемь «Искандеров»-К. Из успехов: ракетой разрушен подъезд многоэтажного дома в Святошинском районе, в бессчетный раз погибли люди, а дрон «Герань» посек осколками мемориальную Аллею праведников.

Такой вот пролог к событию, что состоялось у стен центральной детской библиотеки имени Шевченко. Нельзя не заметить: день его проведения организаторы выбрали между праздником Рош ха-Шана, когда евреи желают друг другу и всем добрым людям сладкого нового года, и 29 сентября, очередной датой трагедии массовых убийств в Бабьем Яру. 

Кубик с латунной табличкой, ждущий своего часа, чтобы лечь в брусчатку возле детской библиотеки, посвящен Петру Четверикову. 

В данном случае исследованием занимались студенты Политехнического. О Четверикове сведений в Википедии не найдешь, тут надо сидеть в архивах, искать родственные связи.

Активный участник советского подполья (факт не скрыт в угоду конъюнктуре), Петр Четвериков с женой Марией в 1942-м прятал у себя в частном доме, где встречались подпольщики, осиротевшую еврейскую девочку-подростка, а потом отправил в село, к знакомым, которые ее удочерили. Позже Четвериковы приютили еще одну девушку, чудом сбежавшую во время облавы, и переправили ее в партизанский отряд. В 1943-м Петр Четвериков был арестован гестапо и расстрелян в том же Бабьем Яру.

— Современная Германия справилась с преодолением ужасного наследства национал-социализма, покаялась перед человечеством. И мы стоим сегодня вместе, — заметил Анатолий Подольский, директор Украинского центра изучения истории Холокоста, обращаясь к послу Германии в Украине.

— Извините, что я говорю по-немецки, — начал выступление Гайко Томс. Фраза прозвучала в контексте особенно сильно. — Обещаю, что к закладке следующего камня преткновения в Киеве я уже буду немного знать украинский.

Всего несколько дней назад посол Томс вручил копии верительных грамот в Министерстве иностранных дел Украины. Он продолжал:

— То, что происходит здесь, больше, чем ритуал в память о жертвах Бабьего Яра. Это признание: Германия несет груз неотвратимой ответственности за преступления в прошлом, за черные страницы немецкой истории — убийства евреев, ромов, военнопленных, украинских повстанцев… Мы помним урок. 

Я хочу четко обозначить: попытка подчинить Украину, отрицая ее национальную идентичность, есть явное нарушение прав человека. Германия стоит на стороне Украины.

Два дорожных рабочих (Подольский пожал им руки) «вверстали» камень в тротуар, протерли надпись «Петр Четвериков». Народу вокруг прибавилось. Останавливались прохожие, рассматривали экспозицию, на ней — фотографии, рассказы о людях, которых проект вернул из неизвестности. 

Заметила военного, что опустился на одно колено у холма желтых цветов — хризантем, георгинов, даже подсолнуха. Осенние цветы укрыли собой маленький латунный квадрат. Еще недавно учитель истории из Броваров Киевской области, сейчас мобилизованный Владимир Лепень по делам службы оказался в столице и нашел минуту, чтобы присоединиться к участникам акции. Но мой вопрос к нему как к историку: «Можем ли мы в обозримом будущем услышать похожие слова от посла России в Украине?» — Владимира обескуражил:

— Германии понадобились десятилетия, чтобы осознать: с ней произошло ужасное. В семидесятом году федеральный канцлер Вилли Брандт встал на колени в Польше перед памятником в Варшавском гетто. Значит, немецкий народ тогда уже пришел от осознания вины к покаянию за преступления. А что россияне сейчас, хоть простые, как принято выражаться, хоть представители финансово-промышленных или политических групп? Сидят, не шевелятся. Повторяют нарративы об Украине и украинцах. В России даже до осознания не дошли, не то что до борьбы с диктаторским режимом или до поддержки Украины. Лет через сто, может, там начнут понимать ценность человеческих жизней… 

Сколько тогда по Киеву и всей Украине появится камней преткновения в память о погибших от российской агрессии, страшно даже представить.

Киев