Кто остался на трубе

Болезненная зависимость

Об опасности энергетической зависимости от России в ЕС стали задумываться после аннексии Крыма в 2014 году. Но на практике мало что менялось: в 2021 году Россия обеспечивала Европе около 50% импорта угля, 45% импорта газа и 27% импорта нефти. Но реальное осознание последствий этой зависимости пришло лишь в 2022-м. По словам главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен, именно полномасштабная война в Украине «обнажила риски шантажа, экономического принуждения и ценовых шоков».

Среди конкретных примеров — и намеренное сокращение Москвой объемов поставок газа в Европу летом 2022 года, когда европейские страны заполняли свои хранилища, и выставление покупателям из «недружественных» государств все новых условий (например, об оплате рублями через «Газпромбанк»), и контрсанкции против газовых компаний ЕС. И теперь, уверена Урсула фон дер Ляйен, «настало время для Европы полностью разорвать энергетические связи со столь ненадежным поставщиком».

Еще в марте 2022-го лидеры стран ЕС провозгласили политику по «избавлению от зависимости от российского газа, нефти и угля как можно скорее». Но это была политическая, мало к чему обязывающая декларация. В итоге одни государства (например, Польша, Финляндия и страны Балтии) сразу же пошли в этом направлении. Другие не протестовали, но де-факто ничего не делали. Так, у Австрии еще зимой 2023–2024 годов до 98% импортируемого газа имело российское происхождение.

А некоторые лидеры — в первую очередь, сохранившие хорошие отношения с Кремлем премьер-министры Венгрии и Словакии Виктор Орбан и Роберт Фицо — прямо высказали недовольство. В Будапеште и Братиславе обвинили Еврокомиссию в том, что она руководствуется исключительно идеологическими соображениями, ради которых готова даже спровоцировать рост цен на газ для европейских потребителей.

Следствием отстутствия единства среди 27 стран ЕС стало то, что поставки энергоносителей до сих пор приносят Москве существенный доход. Как подсчитало издание Euroactive, с начала полномасштабного вторжения по июнь 2025 года Россия получила от поставок в ЕС нефти и нефтепродуктов 103,92 млрд евро, а от поставок газа — 102,36 млрд. Еще 3,53 млрд принес уголь. То есть совокупно речь идет о более 200 млрд евро. Для сравнения: с 2022 года ЕС оказал Украине помощь примерно на 165 млрд евро.

В июне 2025 года пять крупнейших импортеров российского ископаемого топлива из ЕС заплатили за него в общей сложности 1,2 млрд евро.

В связи с этим в разговоре с «Новой-Европа» аналитик датского исследовательского института EUROPA, эксперт по энергетическим рынкам Альфред Арнборг высказал мнение, что «каждый евро, уплаченный за российский газ, должен быть компенсирован в оборонных бюджетах Украины и стран ЕС, иначе весь регион будет постепенно слабеть». По его словам, именно «с издержками войны необходимо сопоставлять любые возможные затраты на перестройку энергосистемы Европы».

Есть план

Учитывая, что при принятии политических и санкционных решений любой из 27 членов ЕС может воспользоваться правом вето, возможности для полного отказа от российских энергоресурсов в Брюсселе искали долго. Именно поэтому принятый в 2022 году план REPowerEU не содержал жестких обязательств по срокам и других важных деталей.

Но в итоге выход был найден. 6 мая 2025 года была представлена дорожная карта с конкретными шагами по реализации RePowerEU, а 17 июня — опубликован детализированный документ Еврокомиссии по этой теме.

То есть речь идет не о политических санкциях, а о торговых решениях. А для этого изменения требуется не консенсус, а лишь квалифицированное большинство голосов стран ЕС.

Кроме пяти конкретных мер, направленных на отказ от российских энергопродуктов, страны ЕС взяли обязательство подготовить и представить Еврокомиссии национальные планы по избавлению от российской зависимости, а также в целом ускорить энергетический переход — отказ от ископаемых видов топлива в пользу возобновляемых источников энергии.

Брюссель взял на себя дополнительные обязательства по ужесточению санкций против теневого флота РФ. Кроме того, вводятся строгие требования к отслеживанию происхождения и маршрутов газа, поступающего на рынок ЕС. Таким образом планируется предотвратить в том числе «скрытый» импорт российского газа — к примеру, под видом азербайджанского.

Единства нет

Еще до принятия окончательных мер в рамках дорожной карты RePowerEU часть стран ЕС сделали немало для того, чтобы избавиться от энергетической зависимости от РФ. В случае с нефтью и углем эта трансформация произошла особенно успешно. К 2024 году ЕС практически полностью исключил из своей энергетической корзины российский уголь, а также снизил до 3% (с 27% в начале 2022-го) долю импорта российской нефти. Она продолжает поступать в Венгрию и Словакию по южному ответвлению трубопровода «Дружба» в соответствии с исключением из санкций, прописанным специально для этих двух стран.

Что касается газа, то к 2023 году показатель снизился с 45% до 15%, но в 2024-м вновь вырос — почти до 19%. Это произошло за счет увеличения импорта российского СПГ, по-прежнему популярного в таких странах, как Бельгия, Франция, Нидерланды и Испания. В 2024 году, по разным данным, в страны ЕС было поставлено от 15,5 млн до 17,8 млн тонн российского СПГ, в то время как до начала полномасштабной войны Россия поставляла в Европу около 14 млн тонн. Во многом именно это и сподвигло Еврокомиссию на разработку более решительных шагов, включая дорожную карту RePowerEU.

Однако к REPowerEU европейские страны отнеслись по-разному. Франция, Нидерланды и другие потребители СПГ, вроде Испании и Бельгии, против отказа от российского топлива ничего не имеют. В частности, из-за низкой зависимости от трубопроводного российского газа и хорошо развитой инфраструктуры для закупок сжиженного газа.

Стив Пай, замглавы Института энергетики Университетского колледжа Лондона (UCL), видит в этом логику. «В ближайшие пару лет ожидается рост мировых мощностей по производству СПГ, что позволит покрыть потребности европейского рынка и компенсировать снижение поставок из России, — объясняет он в разговоре с “Новой-Европа”. И добавляет: — Рост цен на газ в Европе в связи с отказом от российского топлива маловероятен».

С этим согласен и Альфред Арнборг, который уверен, что реализация плана в несколько этапов позволит «избежать рыночных потрясений»: влияние на цены будет практически незаметно на фоне общей волатильности глобальных энергетических рынков. Странам-членам ЕС, считает датский эксперт, дали достаточно времени, чтобы заключить новые контракты и доделать инфраструктурные проекты. Например, подготовить к эксплуатации румынское месторождение Neptun Deep в Черном море (начало добычи газа запланировано на 2027 год), а также построить газопроводы и терминалы для экспорта СПГ. Риски, как полагает Арнборг, снизят и «предпринимаемые ЕС меры по диверсификации маршрутов поставок, а также активной электрификации промышленности и жилищного сектора».

Между тем, Венгрия со Словакией настроены не слишком оптимистично и отказ от российского газа считают болезненным для себя процессом. Будапешт продолжает активно импортировать газ из России по «Турецкому потоку»: в 2025 году страна планирует получить 8–8,5 млрд кубометров газа и рассчитывает на аналогичные объемы в 2026 году. Словакия же в 2024 году закупила у «Газпрома» 3,2 млрд кубометров газа (из 5,5 млрд общего потребления).

Старший научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Сергей Вакуленко обращает внимание на то, что СПГ дороже трубопроводного газа, так что жители Венгрии и Словакии, действительно, ощутят это на себе: 

По словам Сергея Вакуленко, «энергетика обеих стран мало зависит от газа, там работают атомные станции, но в коммунальном секторе газ используется, так что с этой точки зрения рост цен будет заметен». Собеседник «Новой-Европа» уточнил, что «речь идет о дополнительных сотнях евро в год с каждого гражданина».

По данным других аналитиков, альтернативные варианты поставок обойдутся Венгрии и Словакии на 13–15% дороже, чем закупки российского трубопроводного газа.

К тому же, эти страны опасаются исков со стороны «Газпрома». Словацкая SPP, например, заявила, что может получить иск от российского поставщика на 16 млрд долларов, а дополнительные затраты на альтернативный газ и услуги по его транспортировке могут составить до 500 млн евро в год.

Братислава идет на шантаж

В связи с этим не удивительно, что Братислава прибегла к шантажу и надолго задержала принятие 18-го пакета санкций против РФ, который планировалось одобрить еще в конце июня (санкции, в отличие от торговых решений, принимаются и продлеваются всеми странами ЕС единогласно). Среди прочего, новые меры подразумевают запрет на импорт в Евросоюз нефтепродуктов на основе российской нефти, снижение потолка цен на российскую сырую нефть, рестрикции против завода «Роснефти» в Индии, расширение черных списков физических и юридических лиц, а также запрет на использование инфраструктуры газопроводов «Северный поток — 1» и «Северный поток — 2».

Премьер Словакии Роберт Фицо прямо говорил о том, что санкции в рамках 18-го пакета не будут приняты до момента «решения фундаментальных вопросов». То есть он признавал, что речь идет о рычаге давления на Брюссель. Фицо утверждал, что хочет достичь соглашения по 18-му пакету санкций к 15 июля — дате, на которую в Брюсселе было запланировано заседание глав МИДов. Однако по этому вопросу встреча завершилась безрезультатно.

Как стало известно агентству Reuters, в Еврокомиссии обещали Братиславе, во-первых, разработать решение, которое позволило бы снизить ее затраты на трансграничные тарифы на газ и нефть. А во-вторых, вмешаться в случае возможных судебных разбирательств, которые может инициировать Россия. Кроме того, Еврокомиссия обратила внимание словацких властей на некий «аварийный механизм», который может быть задействован в случае резкого роста цен на газ из-за дефицита поставок. Но Роберта Фицо все эти заверения поначалу не убедили. Главное требование главы правительства Словакии — разрешение выполнять контракт с российским «Газпромом» до его планового истечения в 2034 году.

Однако 18-й пакет все же был согласован к 18 июля. Роберт Фицо пояснил в видеообращении о снятии своего вето, что Братислава получила от Еврокомиссии определенные гарантии того, что в случае запрета поставок в ЕС российского газа Словакия так или иначе будет обеспечена этим энергетическим сырьем.

Правда, юристы из международной компании Mayer Brown отмечают, что в дальнейшем недовольные смогут подать иски в Суд ЕС и попытаться оспорить правовую основу такого решения, так как «предлагаемый запрет на импорт российского природного газа базируется на причинах, которые обычно лежат в основе санкционных правил ЕС».

Кроме того, добавляют юристы, план Еврокомиссии «может быть истолкован как нарушение международного публичного права, включая стандарт справедливого и равноправного обращения с иностранными инвестициями», — а значит, можно начать разбирательство по поводу его соответствия Договору к Энергетической хартии и другим договорам о защите инвестиций. Так что возможности для дальнейшего шантажа — пусть и теоретические — у Словакии еще будут.

Смена поставщиков

Еврокомиссия непреклонна: альтернатив полному избавлению от российского топлива нет, ведь речь идет не о санкциях, напрямую завязанных на войну в Украине, а о выходе из зависимости от страны, которая «использовала энергетику как оружие и инструмент шантажа». Так что запрет, как утверждают в Брюсселе, останется в силе и в случае завершения боевых действий в Украине.

К тому же, отмечает Сергей Вакуленко, все это вписывается в курс на «скорейший отказ от сжигаемого топлива вообще». В Еврокомиссии, по словам эксперта, уверены, что «высокие цены — это полезно, так как подтолкнет к тому, чтобы быстрее отказываться от сжигаемого топлива в пользу низкоуглеродных решений». То есть в пользу технологий, подходов и мер, которые позволяют существенно уменьшить выбросы углекислого и других парниковых газов, — возобновляемой, атомной и водородной энергетики, электротранспорта и так далее.

Правда, в 2024-м этот показатель упал — до 51 млрд, но это произошло по ряду не зависящих от США причин: от высокого уровня запасов газа в хранилищах до снижения внутреннего спроса в странах ЕС. По итогам же 2025 года эксперты ожидают нового роста поставок.

Однако в связи с этим возникают новые опасения. Если в 2021-м на США приходилось 28% импорта СПГ в Европу, то сейчас — уже более 50%. И, вероятно, этот показатель будет только расти. Сергей Вакуленко в разговоре с «Новой-Европа» обратил внимание на то, что некоторые европейские политики и бизнесмены уже выражают тревогу: такая ситуация «может увеличить силу рычагов воздействия США на Европу, что особенно неприятно, учитывая провозглашенную Трампом достаточно эгоистичную и меркантилистскую политику».

О том, что «полный переход с российского газа на американский, действительно, грозит создать новую зависимость», предупреждает и Альфред Арнборг: «Это может повлиять на конкурентоспособность европейской промышленности и замедлить достижение целей по декарбонизации». Впрочем, эксперт считает, что, во-первых, «с учетом истощения ресурсов Северного моря, СПГ из США является наименее рискованным геополитическим вариантом — по сравнению с Россией, Катаром и другими нефтегазовыми государствами». А во-вторых, «закупка дополнительного объема энергоресурсов у США также может помочь ЕС добиться со стороны администрации Трампа уступок» в рамках тарифной войны.

Прощай, но навсегда ли?

Между тем, нельзя говорить и о том, что даже после реализации дорожной карты RePowerEU возвращение российского газа на европейские рынки полностью исключено. По словам Сергея Вакуленко, в то время как одни страны ЕС «занимают бескомпромиссную позицию в отношении связей с Россией», другие «настроены более спокойно и прагматично, считая, что не стоит распространять логику военного времени на период мира, который обязательно наступит, и тогда не будет смысла отказываться от более дешевого источника поставок».

Об этом уже говорят, например, власти Австрии: госсекретарь Министерства энергетики Элизабет Цехетнер уверена, что после достижения справедливого и прочного мира в Украине план полного отказа от российских энергоносителей нужно будет пересмотреть. К этому же призывают и некоторые европейские оппозиционные партии, вроде «Альтернативы для Германии».

Если ему удастся добиться желаемого, то российский газ мог бы идти в Европу по де-юре «американскому» трубопроводу, и это было бы компромиссом с самыми жестко настроенными членами ЕС.

Но, по мнению Альфреда Арнборга, «если такая сделка и состоится, это, скорее, будет уступка Вашингтону со стороны ЕС, чем реализация его собственных интересов». Большинство европейских лидеров, уверен он, «отчетливо осознают опасность избыточной зависимости от российского газа, и контроль над трубопроводом со стороны американской компании вряд ли изменит это восприятие».

Маловероятным такой сценарий считает и Стив Пай, который указывает на «возможное сопротивление со стороны ЕС и нежелание Германии принимать российский газ — даже если он будет находиться под формальным контролем США».

Второй сценарий — восстановление транзита газа через Украину, прекращенного 1 января 2025 года. Как писала «Новая-Европа», ранее маршрут был выгоден и Москве, и Киеву, и европейским потребителям. Россия сохраняла стабильный рынок сбыта, в результате чего «Газпром» получал 4,5–6 млрд долларов в год. Украина могла распоряжаться транзитными доходами (остатки транзитной выручки, которых страна лишилась с 1 января, составляли, по разным подсчетам, от 400 до 800 млн долларов в год). Страны ЕС получали относительно дешевое топливо. При этом Словакия еще и зарабатывала на транзите: она принимала газ с территории Украины и, забирая себе небольшой объем, прокачивала его дальше соседям. Однако с политической точки зрения было довольно странно, что Украина продолжает поддерживать подобные торгово-экономические отношения с напавшей на нее страной, что и стало ключевой причиной остановки транзита.

Альфред Арнборг уверен: «Если в ходе возможных переговоров Украина посчитает частичное возобновление транзита выгодным, ЕС может скорректировать запрет, сохранив допустимый объем импорта на уровне 2024 года». При этом «значительное расширение этого объема» совсем уж маловероятно: «Европейские лидеры сочтут этот риск слишком высоким».

Стив Пай в отношении возможности возобновления поставок газа из России в целом настроен более скептически. По его мнению, «в среднесрочной перспективе такой пересмотр политики маловероятен: ЕС будет стремиться избежать повторной зависимости от России, учитывая опыт энергетического кризиса и резкие ценовые колебания». А в долгосрочной перспективе, продолжает эксперт, «тенденция к структурному сокращению доли газа в энергетике делает восстановление прежнего уровня российских поставок еще менее вероятным».

Таким образом, как бы ни развивались события в дальнейшем, ясно одно: вследствие полномасштабной войны в Украине период доминирования российского газа на европейском рынке безвозвратно ушел в прошлое.