«Придется пересмотреть вообще всё»

— Вы не раз писали, что развитие ИИ скажется на рынке труда. Какие профессии, по вашему мнению, находятся под угрозой исчезновения в ближайшие пять-десять лет?

— Некоторые профессии становятся особенно уязвимыми из-за увеличивающейся автоматизации. В зоне риска оказываются виды деятельности, которые связаны с повторяющимися рутинными задачами. Стало возможно автоматизировать и некоторые аспекты работы «белых воротничков» — например, юридических и финансовых аналитиков. Мой совет обладателям профессий из группы риска: сосредоточиться на развитии навыков, которые ИИ вряд ли сможет легко воспроизвести. Оттачивать творческие способности, критическое мышление и эмоциональный интеллект, поскольку такие качества часто имеют решающее значение в задачах, представляющих сложности для ИИ.

— Может ли система безусловного базового дохода решить проблемы, которые потенциально возникнут с развитием ИИ? Какие вы видите здесь сложности?

— Да, систему базового дохода уже предложили как потенциальное решение проблем, связанных с автоматизацией и внедрением ИИ. Но тут есть свои трудности: такая система станет большим финансовым бременем для правительств. Другая сложность в том, чтобы найти правильный баланс, при котором базовый доход будет стимулировать развитие инноваций, но не препятствовать вовлечению людей в этот процесс. Поэтому такой шаг требует тщательного планирования и комплексной политики.

— Трансформация рынка труда — это больше история про развитые страны? Какой будет ситуация в остальных? Не усугубится ли разрыв между экономиками первого и третьего мира?

— Влияние ИИ на рынок труда — это глобальная история, не ограничивающаяся развитыми странами. Последние могут столкнуться с сокращением рабочих мест и потребовать проведения жесткой политики по переподготовке кадров, а в странах с развивающейся экономикой многие рабочие места могут стать просто недоступными из-за автоматизации. 

— Как, по-вашему, может измениться политическая расстановка сил с развитием ИИ? В настоящее время большая часть этого рынка принадлежит США, но следом идет Китай, доля которого будет увеличиваться. Что в будущем будет определять политическое влияние — оружие, деньги, ресурсы или всё-таки наличие мощных систем ИИ?

— Вероятно, именно наличие и развертывание мощных систем искусственного интеллекта станет ключевым, определяющим фактором. Страны или организации, которые лидируют в разработке и интеграции ИИ, получат стратегическое преимущество.

— Для своей книги «Архитекторы интеллекта. Вся правда об искусственном интеллекте от его создателей» вы много общались с деятелями отрасли. Некоторые из них, например, Рэй Курцвейл, не раз предупреждали о скором появлении общего ИИ (AGI) и о связанных с этим опасностях. Как вы думаете, насколько реален общий ИИ в ближайшем будущем? И каким будет его появление — спонтанным, как это было с ChatGPT, или же разработчики и государства, осознавая все потенциальные риски, будут держать такие разработки внутри исследовательских лабораторий?

— Появление общего ИИ (AGI) пока остается сложной и неопределенной перспективой. Несмотря на заявления многих деятелей, например, Илона Маска, создание AGI в ближайшем будущем кажется нереальным из-за огромных технических проблем.

В любом случае развитие такого ИИ вряд ли будет происходить спонтанно. Риски, связанные с AGI, уже вызывают дискуссии об осторожном и ответственном внедрении такого интеллекта. Также потребуется разработать соответствующие этические принципы и начать международное сотрудничество по этому вопросу.

— Если общий ИИ всё же появится, можем ли мы говорить об угрозе вообще всей привычной жизни? Ведь это будет интеллект, подобный человеческому.

— Появление AGI создаст большие проблемы для рынка труда. В отличие от узких систем искусственного интеллекта, ориентированных на конкретные задачи, AGI с интеллектуальными способностями, подобными человеческим, потенциально можно будет использовать и в творчестве, и в управленческой деятельности. Это потребует переоценки самой концепции труда, придется переосмыслить роли. 

— Вы регулярно публикуетесь в разных изданиях. Как, по-вашему, ИИ изменит СМИ и публицистику? Существует опасение, что традиционные редакции будут вытесняться нейросетями. Возможно ли это в ближайшей перспективе?

— Сфера журналистики уже меняется. Однако, хоть и существуют опасения по поводу потенциального вытеснения традиционных редакций, роль ИИ, скорее всего, будет дополняющей. Он будет помогать журналистам анализировать данные, проверять факты и генерировать базовый контент, позволяя людям сосредоточиться на более сложных и тонких аспектах. При этом этика использования ИИ в средствах массовой информации остается критической проблемой. Журналисты должны проявлять бдительность и ответственно пользоваться технологией, чтобы информация оставалась точной, объективной и честной.

— Насколько серьезной, по вашему мнению, становится проблема дипфейков? Уже появляются первые инструменты, позволяющие верифицировать такой контент, но будут ли они эффективными?

— Дипфейки ставят под угрозу подлинность цифрового контента. Это постоянная борьба: исследователям нужно быть на шаг впереди всё более сложных технологий. СМИ и платформам надо инвестировать в надежные процессы верификации контента, чтобы избегать манипуляций. Решающую роль в этом процессе будут играть технологические решения в сочетании с инициативами по медиаграмотности.

— Кто, по-вашему, должен был двигателем в политике регулирования ИИ — государства или сообщество его разработчиков?

— Регулирование ИИ требует баланса. Тут должны участвовать и государства, и разработчики. Правительства играют решающую роль в установлении этических стандартов, обеспечении прозрачности и решении социальных проблем. Но им нужно сотрудничать с сообществом разработчиков, тут нужны совместные усилия.