Утро после «мирного ультиматума»

«В начале было Слово» — не только в том Начале. Слово в начале всего — слово предваряет любое дело и любой кошмар.

Погром, еврейский или армянский, происходит после того, как много раз прозвучали слова «жид» или «хач», а также объяснения зловредности этих наций. Ядерная война тоже может случиться лишь после того, как слова о ней прозвучат публично, перестанут пугать и станут обыденностью. Они прозвучали!

Они звучат уже который месяц: всё разбомбим, а что же нам делать, когда нас провоцируют, а американцы в Хиросиме что сделали. Проводятся учения по использованию ядерного оружия — подчеркивается, что не стратегического, мы ж мирные люди, не звери какие. Убьем, то есть, но не до смерти. И учения, конечно, исключительно в ответ на агрессивную политику блока НАТО. В концепции безопасности что-то меняют и что-то туда вписывают. Сама-то концепция никому не нужна, не таково наше начальство, чтобы при принятии исторических решений руководствоваться какими-то там документами, но вот вносимые в нее изменения — сигнал. О возможности (необходимости, неизбежности) использования Бомбы говорится на всех уровнях и так часто, что «это невозможно» сменяется вопросом: «Когда и где?»

И вот новый ультиматум. Согласны на мир, говорит Путин. Только отдай нам, нелегитимный Зеленский, еще кусок своей страны (тот самый, который мы никак не можем захватить), не вступай в НАТО, ну и денацифицируйся. Последнее — ни о чем и никак не может быть верифицировано и именно поэтому очень важно — мы всегда сможем сказать, что ты наших условий не выполнил. Ну а Запад (твои «сраные союзнички», как их ласково назвал бывший президент РФ Медведев) должен немедленно снять с нас санкции. И тогда мир — мир навеки. Примерно как после захвата Судет.

По поводу мира навеки. За пару дней до своей оглушительной победы над здравым смыслом — 87 процентов сограждан официально проголосовали «за»! — Путин сказал, что воссоединение Украины и России неизбежно. Всей Украины, а не только Крыма и четырех областей. В этом — в уничтожении Украины как субъекта, в исчезновении ее — и есть цель войны, а ультиматум говорит лишь о целях промежуточных.

Но власти наши, разумеется, и не рассчитывали, что их ультиматум будет принят, — он, кстати, был отвергнут основными акторами буквально через несколько часов после оглашения. Тогда зачем он?

Фрейд считал самыми информативными для понимания человека его странные, не вписывающиеся в логику поступки. Вся эта война ни во что не вписывается.

У нее нет прагматических целей. Это не выход к морям, за который воевали первые русские императоры, это не стратегические ресурсы, к которым, воюя с СССР, прорывался Гитлер. Присоединение каких-то территорий, да хоть и всей Украины, не сделает Россию ни сильней, ни богаче, не снизит уровень угроз и не откроет ей дорогу к новым высотам, что под ними ни понимай. Эта война раннего средневековья, когда один феодал мог пойти войной на другого просто потому, что тот его чем-то обидел, не оказал должных почестей. Путин начал эту войну от обиды на весь не желающий признать его величие мир, да еще и не понимая этого мира. Он же верил, что украинцы не станут сопротивляться, он же в первые дни войны призывал украинских военных совершить переворот. И, кажется, ждал, что будут встречать с цветами. Советских фильмов о войне насмотрелся?

Ультиматум выдвинут в объективно неудачный для России момент — наступление на Харьков захлебнулось, украинцы успешно бьют по российской территории, оружие им снова поставляют, да и с деньгами у них становится полегче. Маятник явно качнулся в их сторону. Да еще и саммит в Швейцарии — сто участников как никак, — для которого ультиматум явно будет фактором сплочения против России.

Или это просто шантаж? Держите меня семеро, я сумасшедший. Лучше уж откупитесь от меня, по крайней мере, оставьте Украину один на один со мной. Ну, еще с Ираном и Северной Кореей. А иначе — ядерное оружие, у меня же больше ничего не осталось, я же все, что мог, и так использую. Вот посмотрите, что мы сделали с Волчанском, мы и с вашими городами такое сделаем (они по телевизору прямо об этом говорят).

Но это еще и та же самая обида, из-за которой война и началась. Я же в своем праве, я же император, а что земля это моя, так про то еще Богдан Хмельницкий писал — вот и документ сохранился. Но вы не признаете моих прав, вы не уважаете меня, а украинцы — вот не зря их тупыми и упертыми считают — всё продолжают бессмысленное сопротивление, умные люди давно бы капитулировали. Что ж, я так хлопну дверью, что мало не покажется.

Наши власти, как обиженный на весь мир ребенок-аутсайдер, забились в угол и мечтают, как они всем отомстят. Плохо, что им есть чем отомстить (если, конечно, ядерный арсенал действительно существует, а не является таким же мифом, как, например, танк «Армата», который как заглох на параде, так и исчез — никто больше его не видел).

Но, боюсь, все еще хуже. Они не просто готовы, они ХОТЯТ, иррационально, вне всякой логики хотят использовать ядерное оружие, они мечтают об этом. И чем хуже для Путина пройдет саммит в Швейцарии, тем лучше — можно будет убеждать свой народ, который в рай точно не хочет, что окружили нас, деваться некуда! И Белгород бомбят, и корабли топят, и в Москву скоро придут. И мир ведь предлагаем — не хотят, гады.

Многие не обращают внимания на слова политиков — мол, важно, что они делают, а не что говорят. Конечно, есть такие, как Жириновский — язык без костей, чего он там наговорил, он через пять минут и сам не помнил. Но Путин совсем не таков, он, как ни странно, часто правду говорит. Сказал в ходе думской кампании 2007 года, что либералы враги, вот они и сидят по тюрьмам. Объявил врагами Запад (когда он только начал использовать эту риторику, многие успокаивали других и себя — это он так, на внутреннее потребление, на самом-то деле он западник), так и воюет. Держит, в общем, слово.

А сейчас всё про Бомбу. И угрожает уже не только устами Медведева и телевизионных клоунов, но и сам. Вот малые страны предупредил с высокой плотностью населения. Да и многое другое уже было — услышьте, наконец!

Надеюсь, это еще можно предотвратить. Но необходимое условие, чтобы он отказался от своих планов (если, конечно, верны мои предположения о его намерениях), — это его понимание, что ответ будет немедленным и страшным. Ведь был момент, когда наши начальники заговорили о ядерном оружии, а потом резко замолчали. Тогда ходили слухи, что то ли Си, то ли американцы через Си сказали, что не надо этого делать, а то будет вот так и так. Плохо будет! И он, как казалось тогда, поверил.

Мое впечатление, что сейчас он перестал бояться Запада, перестал верить в возможность ответного удара, по крайней мере, пока все происходит на территории Украины. Он презирает Запад, считает его лидеров болтунами и трусами, а потому уверовал в свою безнаказанность. Думаю, у Запада остались буквально дни, чтобы переубедить его.

Самое время тем, кто верит в Бога, просить его пощадить человечество.