«Мы знали, что случится ужасное, но это просто безумие»

«Самая обычная тюрьма»

— Я до последнего был уверен, что меня как и других беженцев пропустят в США. Но нет, меня отвели в отдельную сторону, и вместо того, чтобы отдать документы, на меня надели наручники и начали оформлять в бордер, — вспоминает Василий.

По словам мужчины, в бордере находились в основном россияне. Люди из Латинской Америки, которые «внаглую перелезли через забор», были в меньшинстве. Каждый день Василию говорили, что его отпустят, но ничего не происходило вообще.

— В бордере было отвратительно. Мы спали на матах — один в один советские школьные, — завернувшись в накидки из фольги. Ходить в туалет можно свободно, в душ — дай бог, раз в два дня. Офицеры были в основном доброжелательными, хотя попадались индивидуумы, которые создавали климат как в российской армии: нельзя разговаривать, никуда ходить, — мужчина объясняет особенности пребывания в пограничной тюрьме.

Самым неприятным, считает Василий, была неопределенность из-за непонимания, что и когда будет, — могут посреди ночи разбудить и отправить разговаривать с иммиграционным офицером:

— По телефону через переводчика тебя опрашивают, чтобы понять, преследуют ли тебя в родной стране. Кто-то там три часа говорит, кого-то через 10 минут отпускают.

За время нахождения в бордере мужчина обратил внимание, что почти все новые соседи — русскоязычные. Через четыре дня Василия перевели в детеншн Империал (иммиграционная тюрьма США. — Прим. ред.), в котором он провел 35 дней. По словам мужчины, он оказался в одном из лучших детеншнов во всей стране. Тем не менее, нахождение там было неприятным опытом.

— Самая обычная тюрьма — ничем не отличается от того, что мы видим в голливудских фильмах: роба, ходим только строем, встаем в одну линию и так далее. Был небольшой медосмотр, спрашивали, что тебе можно есть, что нельзя. Но, например, препараты, которые я принимал на тот момент, мне не дали, недели две я их добивался от офицеров. Некоторые люди, страдающие серьезными заболеваниями, не получали медикаментозную и вообще помощь. Какие-нибудь астматики, грубо говоря, подыхают. Медицинское сопровождение напрочь отсутствует.

Как и в бордере, в детеншене находилось много русскоязычных. Василий считает, что ему повезло быстро освободиться из тюрьмы, в других штатах люди могут сидеть полгода-год, ожидая интервью и каких-либо новостей относительно своего пребывания. Мужчина объясняет, что смысл нахождения в детеншне — проведение интервью на страх (подробное глубокое интервью. — Прим. ред.) иммиграционными офицерами. Они пытаются понять, есть ли вообще кейс для получения убежища, поэтому задают много уточняющих вопросов о причинах бегства. При благополучном исходе человека выпускают на следующий день после проведения такого интервью. Однако так происходит крайне редко. Василий попал на интервью через 25 дней, результат получил через неделю и еще через три дня узнал, что его выпускают на свободу. От чего зависят временные промежутки между интервью, его результатами и последующей судьбой заключенного — никто из беженцев не знает.

В этом плане латиносам намного легче, потому что 99% офицеров испаноговорящие, — объясняет мужчина.

Василий видел, как одного россиянина депортировали, потому что тот не выдерживал нахождения в тюрьме:

— Если ты бежал от российской тюрьмы, то американская — это просто лагерь детский. Но такой опыт всё равно пережить довольно сложно. Был парень из Осетии, сидел четыре месяца, и он просто умолял офицеров его депортировать обратно, что они с удовольствием и сделали.

«Трамп гордится своей непредсказуемостью»

Специалистка объясняет, что находиться в Мексике станет опаснее. Также важно понимать, что активнее начнут работать койоты, мошеннические организации и другие желающие нажиться на желании беженцев попасть в США. Однако Татьяна не разделяет пессимизма некоторых коллег, которые в своих эфирах пугают слушателей тем, что закрытие приложения CBP One означает невозможность попасть в страну из Мексики без виз:

— Трамп гордится своей непредсказуемостью. Он никогда никому заранее ничего не объявляет. Все это мы проходили при его первом сроке. Мое ощущение, что какая-то программа появится, возможно, похожая на ранее работавшие благотворительные организации, которые помогали перейти границу легально. Я считаю — что-то возникнет, потому что невозможно не дать защиту украинцам, бегущим от войны, россиянам, не желающим воевать, и другим гражданам стран СНГ, — предполагает адвокатесса.

Говоря о тех, кто уже находится в США, Татьяна подчеркивает, что такой категории людей необходимо как можно быстрее подать кейс в судебную систему. Это позволит предотвратить попадание под положения об ускоренной депортации, которые нельзя оспаривать. Как минимум, проситель сможет какое-то время находиться в стране и, например, за это время изменить статус, если такая опция есть.

Татьяна объясняет, что особое отношение к россиянам на мексиканско-американской границе действительно есть, их правда массово отправляют в детеншны. Однако адвокатесса поясняет, что связано это с желанием миграционных ведомств снизить риск попадания в страну людей, угрожающих национальной безопасности. Летом 2023 года на границе были пойманы россияне, принадлежавшие к террористической группировке. В связи с этим на всех россиян, особенно связанных с силовыми и государственными ведомствами, стало распространяться действие закона о защите безопасности. Этот же закон распространяется и на граждан других «небезопасных» стран.

— Такие правила действовали во время ковида, птичьего гриппа и других событий, которые могли нанести вред США. И тогда были введены ограничения для просителей убежища из тех стран, которые на тот момент считались небезопасными, — объясняет Татьяна. — Однако администрация американская не понимает, что россияне — это люди, замученные уже в России, которых пытаются отправить воевать. Поэтому к ним относятся как каким-то преступникам.

По словам юристки, условия содержания в детеншенах всегда были тюремными, потому что по факту это иммиграционная тюрьма, а не какое-то иное учреждение. Робы, наручники, содержание за решеткой и режим пребывания регламентированы законом. То же касается разлучения семей с детьми. Это не особое исключение для россиян.

Связано это с детским трафиком из стран Латинской Америки, когда выявлялись случаи попыток пересечь границу с чужими детьми: «Этой системе уже много лет, потому что у нас очень много картелей, перевозчиков людей, синдикатов, которые пытаются прикрыться детьми», — объясняет Татьяна особенности работы иммиграционной политики США.

Адвокатесса прокомментировала слухи о массовой депортации россиян, бежавших от мобилизации:

— В суде все надо правильно, логически объяснить. Уклонение от мобилизации — не причина для бегства. Но если уклонение от мобилизации — форма политического протеста против несправедливой и агрессивной войны, то это выигрышное дело. Особенно если есть принадлежность к какой-то особой социальной группе. Хороший адвокат должен ввести судью в курс особенностей восточно-европейского политического ландшафта и объяснить логику причин уклонения от мобилизации. По-моему, это самые простые кейсы, — разъясняет Татьяна.

«Ситуация будет только ухудшаться»

— Переход границы — это очень тяжелый и унижающий человеческое достоинство опыт. Люди сталкиваются с полной неопределенностью: нет надежной информации о том, как пересечь границу, что делать, к кому обращаться, а минимальная помощь оказывается только после освобождения — чаще всего волонтерами из местных гуманитарных организаций. Условия содержания остаются нечеловеческими, что делает людей еще более уязвимыми. В детеншенах все становится только хуже. Уязвимые группы, такие как квир-люди и женщины, сталкиваются с повышенным риском насилия и психологического давления, сотрудники не обеспечивают их должной защитой. 

После вступления Трампа в должность президента его указы и заявления о массовой депортации «миллионов и миллионов» людей зависят от выделения огромных средств на центры содержания мигрантов, пока их дела обрабатываются для последующей депортации. Однако администрация Трампа до сих пор не уточнила, сколько мест в центрах потребуется и во сколько это обойдется.

Я не уверена, ожидал ли кто-то настолько жестких мер, как полный запрет CBP. Мы знали — случится что-то ужасное, но это просто безумие. Это был один из немногих легальных способов подать прошение об убежище в этой стране. Да, CBP One был не идеален: фактически людей вынуждали жить в Мексике, чтобы получить доступ к системе убежища США. Но то, как это отняли у очень уязвимой группы людей, абсолютно неприемлемо.

Никто не знает, что (если вообще что-то) заменит CBP One. Я не настроена оптимистично, учитывая, что на границах уже стоят тысячи военнослужащих и введен режим ЧС.

Я думаю, что ситуация будет только ухудшаться. Иммигранты и правозащитные группы по всей стране готовятся к волнам рейдов, которые Трамп пообещал в рамках своего плана по депортации. Иммиграционная и таможенная служба уже начала рейды, чтобы арестовать тысячи семей без документов. Теперь иммиграционные службы могут проводить рейды в церквях, школах и больницах, чтобы арестовывать людей без статуса. Многие независимые организации выпустили заявления и информационные материалы в рамках кампании «Знай свои права».

Радует, что во многих городах происходит сопротивление рейдам Трампа. Например, полиция Чикаго заявила, что не будет помогать или вмешиваться в гражданское иммиграционное правоприменение, но, как всегда, продолжит обеспечивать закон, если произойдет преступление. Есть и так называемые города-убежища, включая Лос-Анджелес и Нью-Йорк, которые пообещали защищать иммигрантов. Но Трамп уже решил бороться с законами «городов-убежищ», угрожая уголовным преследованием чиновникам на местном и государственном уровнях, если те будут сопротивляться ужесточению иммиграционного контроля.