Литературная опричнина

Союз неписателей

Назначение Мединского никого не удивило — тем более что планы такого назначения обсуждались непублично еще в начале февраля. Удивило другое: провластные структуры как будто совсем перестали стесняться выглядеть абсурдно-советскими. Фотографии со съезда, опубликованные в соцсетях СПР, выглядят комично: престарелые чиновники, зовущие себя писателями, безвкусные официальные портреты. Сергей Лукьяненко в подписи к фотографии, что облетела книжный телеграм, назвал прошедший съезд «старым новым», но его впору назвать «старым старым» — настолько происходящее на фото напоминает не то заседание политбюро, не то собрание домкома, где решают, кому дать дефицитную путевку в Сочи, а кому вынести общественное порицание за недостаточно патриотичный роман.

Симптоматично, что среди нескольких десятков человек на фото почти нет женщин, и в основном мужчины сильно за сорок (притом что сейчас книги читают преимущественно женщины). Но интересно еще и то, что профессиональных писателей среди уважаемых участников пленума было мало. Такими можно назвать разве что пропагандистов Александра Проханова и Захара Прилепина, самого Лукьяненко (в полном списке еще упоминаются Сергей Минаев, Олег Рой, Евгений Рейн и другие. — Прим. ред.). Зато в первом ряду оказались госчиновники от культуры: кинорежиссеры Карен Шахназаров и Никита Михалков, театральный режиссер Константин Богомолов, Сергей Степашин (президент Российского книжного союза, настоявшего на изъятии книги Сорокина из продажи), сценарист фильма «Нюрнберг» и экс-замгенпрокурора Александр Звягинцев и другие. Эти же деятели вошли в правление СПР, а в секретариат попал даже митрополит Тихон (Шевкунов) — духовник Путина, чью сомнительную книгу мы обозревали.

Короче, никаких вам западных ценностей в виде гендерного и возрастного разнообразия и профессионализма. Даже новоизбранный председатель известен прежде всего тем, что сам ни одного текста лично не написал: как обратил внимание критик и издатель Александр Гаврилов, за Мединского учебники и книги всегда писали гострайтеры. Его докторская диссертация была сплагиачена, в библиографии упоминаются несуществующие книги, а его главная литературная заслуга — серия псевдоисторических брошюр «Мифы о России», в которых исторические факты соседствуют с домыслами и пропагандистскими тезисами. Всё это — скорее идеологические манифесты, чем художественные или научные тексты. 

То есть даже прежний глава СПР Николай Иванов, полковник в отставке, на звание писателя больше тянет: он хотя бы сам писал свои книги. Про спецназ, но всё же.

Вскоре произошла и зачистка кадров: Евгений Ройзман вышел из СПР сам, а новосибирского писателя Сергея Баталова демонстративно изгоняют — за отказ поддержать кандидатуру Мединского на посту председателя.

Можно было бы оставить абсурд ситуации в поле абсурда и не обсуждать новое назначение. Мало ли, прибавилось или убавилось чиновников. Политический журналист Андрей Перцев предлагает относиться к новому званию Мединского именно так: 

Однако жизнь в России и новостная лента последних лет приучили к тому, что то, что кому-то может показаться абсурдом, для другого — программа действий. И к переустройству СПР на советский лад стоит отнестись вполне серьезно.

Мифотворец у трона

Первоочередная задача «обновленного» СПР особо не скрывается — это перераспределение бюджетных денег в пользу сервильных культурных чиновников. На съезде Мединский объявил, что «нужна ревизия приватизации писательской собственности» — бывшей собственности советского Союза писателей и Литфонда. К ним относятся дачи, дома отдыха, резиденции, в том числе и супер-успешная независимая резиденция Переделкино, которая в последние годы стала основной площадкой для современной литературы и где работают переводчики и писательницы.

Идею горячо приветствовал Александр Проханов: 

В общем, в первую очередь — привилегии, дачи и машины, а творчество — уже во вторую. Вот и филолог Гасан Гусейнов полагает, что в первую очередь членов СПР интересуют деньги — за неимением тиражей и интереса читателей:

Поэтому, видимо, в правление СПР вошли и такие люди, как Михалков, которому реализовывать бюджетные деньги не впервой, да и с Мединским они на короткой ноге.

На посту министра культуры Мединский прославился прежде всего идеологической работой. Он запрещал фильмы, отстаивал легенды времен ВОВ, а тех, кто не соглашался, называл «мразями». При нём устанавливали памятники участникам войны, а патриотические фильмы стали выпускать в абсурдных количествах — при этом снабженными традиционалистским, как бы духовным подтекстом (не зря Мединский известен как автор мема «Это библейская история, абсолютно» из комментария по поводу фильма о Зое Космодемьянской).

Соратники Мединского из Российского военно-исторического общества (РВИО) пытались переписать историю урочища Сандармох (где были расстреляны сотни советских политзеков), пока сам Мединский переводил культуру в разряд еще одного рубежа обороны от НАТО, который поддерживать должны только идеологически правильные люди. В этом деле, по его мнению, все средства хороши — даже если факты можно попросту выдумать. 

Впрочем, насколько Мединского можно считать историком, мы уже выяснили.

Веса его назначению в СПР придает и то, что он возглавлял стамбульскую группу переговоров с Украиной, — судя по всему, являясь при этом не просто марионеткой, но представителем и истолкователем воли президента. Видимо, и на посту главы Союза писателей он будет представлять верховную власть, вполне официально переводя литературную сферу под государственный контроль. Этим уже занялись в 2024 году, создав при Российском книжном союзе отдельный орган надзора за продукцией издательств. Мединский в том числе входит в состав этого совета.

То есть если до 2024 года ограничения в книжной сфере в основном происходили в форме самоцензуры на уровне издательств и цензурирования библиотек, теперь, видимо, власти решили сделать собственный аналог советского Главлита или нацистской Имперской палаты литературы, которую возглавлял драматург Ганс Йост — автор афоризма «Когда я слышу слово “культура”, я снимаю с предохранителя свой браунинг». И кому как не Мединскому — автору единых учебников истории — занять место блюстителя нравов в культуре и мифотворца у трона. Российская власть окончательно превращается в замкнутую касту, где каждый приближенный занят своим делом: есть придворные историки, есть придворные поэты, есть шуты вроде Медведева, есть глашатаи вроде Соловьёва.

«Мы становимся ничтожествами»

Всё началось с того, что в ноябре СПР решил провести «экспертизу» детской литературы в России. «Экспертиза» обнаружила, что 60% издаваемых в России детских книг «формируют негативные установки в поведении детей». После чего комитет Госдумы по семье обратился к правительству с просьбой принять меры, а издатели потребовали опубликовать материалы данной «экспертизы». Материалы в итоге опубликованы не было, но из слитых в профильных чатах документов стало понятно, что речь идет не об экспертизе, а скорее о заказухе — «экспертка» Татьяна Цветкова поверхностно прошлась по новинкам детлита и случайным образом прилепила ярлычки: вот здесь, дескать, пропагандируют смерть, а вот тут — дезертирство.

История продолжилась 6 февраля на отраслевой конференции «Тайна детской книги», прошедшей в аналитическом центре при правительстве. На ней глава Совета по детской книге при СПР Николай Нилов, не опубликовавший ни одной книги, снова бил тревогу о том, как издательства растлевают детские души. Книжка про солдата, который не захотел убивать, помогает «растить предателей», бабушка-пират из одноименной истории названа «пожилой проституткой», а Татьяна Цветкова углядела пропаганду смерти в детской книжке про материнство.

Нилов на конференции предложил радикальный метод литературного анализа:

По итогам конференции самоназванные эксперты решили, что современный детлит подрывает скрепы и «подменяет родовую память. Это стирает нашу родовую память, и мы становимся ничтожествами».

На эту клоунаду можно было бы не обращать особого внимания, если бы в дело не вступил Никита Михалков — тоже вроде бы носитель маргинальных и конспирологических взглядов, но обладающий значительными ресурсами. В своем «Бесогоне» он заявил, что ознакомился с книгами из перечня Нилова и подтвердил его выводы. Михалков решил, что с помощью детлита детей в России пытаются программировать (пока их, кстати, программируют скорее передачами Михалкова, посвящая им «Разговоры о важном»).

Кажется, именно зачисткой детлита предстоит заняться новому «министерству литературы». Вот и Мединский в недавнем интервью приценивается к детям: 

Чтобы закончить на позитивной ноте, стоит напомнить, что с цензурой в России традиционно беда: книги запрещают, изымают из продажи, отбирают на границе, а они всё равно до читателя доходят. Но судеб при этом переломано всегда немало. А пока остается наблюдать, насколько новому цензурному органу под руководством Мединского дадут развернуться.