Память о жертвах как угроза вентиляции метро

Первый директор

2001 год. Первый президентский срок Владимира Путина, который обещает свободу слова (и уничтожает в том же 2001-м независимое НТВ), гражданские права и свободы. Добро на учреждение Музея истории ГУЛАГа дало правительство Москвы, возглавляемое тогда Юрием Лужковым. Идею музея несколько лет пробивал историк, журналист и публицист Антон Антонов-Овсеенко. Личность неоднозначная. Его родители были репрессированы в годы «большого террора» как «враги народа»: мать погибла в лагере, отца — одного из военных руководителей Октябрьской революции Владимира Антонова-Овсеенко — расстреляли. 

Сын Антон Антонов-Овсеенко отсидел в лагерях в общей сложности 13 лет (в том числе по 70-й статье УК СССР «антисоветская агитация и пропаганда»), а позже оказался во главе группы историков и писателей, которая, по словам Александра Солженицына, «задалась целью поставить общий дружный памятник всем замученным и убитым». В 1990-е Антонов-Овсеенко написал несколько книг: «Сталин без маски», «Театр Иосифа Сталина», «Враги народа», «Берия». В предисловии к «Сталину без маски» Антон Антонов-Овсеенко не пытался скрывать, что его исследовательский труд направлен на то, чтобы «выявить уголовную сущность» Сталина и его режима.

В 1995 году он возглавлял Союз организаций жертв политических репрессий Московского региона (судьба Союза неизвестна). В начале 2000-х добился от властей согласия на создание Государственного музея истории ГУЛАГа, и отдельно у тогдашнего мэра Москвы Лужкова ― предоставления для него здания неподалеку от Лубянской площади. И чтобы это здание было не менее 700 квадратных метров площадью. «Это была моя колоссальная ошибка. Нужно было просить площадь в 1700 квадратных метров, в 2700. Но я поскромничал», ― признавался Антон Антонов-Овсеенко в одном из интервью.

Изначально под музей московские власти передали несколько помещений в доме XVIII века на Петровке, рядом со зданием Генеральной прокуратуры. Частью экспозиции была реконструкция деталей лагерной повседневности: фрагмент барака заключенных, карцер, вышка часового во внутреннем дворе. Основу экспозиции составила коллекция архивных документов и личных дел заключенных, переданная музею Московской ассоциацией жертв незаконных политических репрессий. 

Музеем, часть экспозиции которого составил и личный архив Антонова-Овсеенко, он руководил до 2011 года. Последние два года жизни был его почетным президентом.

У диссидентов взгляды директора Музея истории ГУЛАГа часто вызывали изумление и большие вопросы. В частности, его критиковали за сужение трактовок «жертв» и «палачей», за «соглашательскую позицию» в отношении идеи о возвращении на Лубянку памятника Феликсу Дзержинскому, за подписание письма в поддержку первого приговора руководителю ЮКОСа Михаилу Ходорковскому, получившего название «Письмо пятидесяти» (по числу подписантов). Сам Антонов-Овсеенко объяснял свое согласие на подпись тем, что «с кого-то надо было начинать» борьбу с «коммерциализацией-криминализацией». Наконец, он продолжал выяснять отношения даже на страницах газеты с бывшими коллегами-мемориальцами (Олега Орлова, Арсения Рогинского, Сергея Ковалева, Александра Даниэля и многих других он называл «паханами», которые постоянно «выступают от нашего имени за рубежом и в иностранных посольствах в Москве то с осуждением внешней политики правительства РФ, то в защиту чеченских сепаратистов»). Директор Музея истории ГУЛАГа ставил в вину коллегам, что те, участвуя в работе научных симпозиумов и семинаров, «ни разу не пригласили специалистов из нашей среды, участников и свидетелей исторических событий». Сергея Ковалева он называл «личностью ничтожной», а «о том, как С. Ковалев и его команда защищают права, известно всем». 

В то же время о том, как защищает права граждан сам директор Музея истории ГУЛАГа Антонов-Овсеенко, известно ничего не было. В одной из обличительных публикаций он писал: «Когда придет мой час прощания с планетой Земля, я уйду из этого мира лишь при условии, что моим именем нарекут ближайшую галактику. По справедливости».

Антон Антонов-Овсеенко умер в 2013 году в возрасте 93 лет. Про галактику ничего неизвестно. За год до его кончины на место директора Музея ГУЛАГа в 2012 году был назначен 30-летний Роман Романов. Карьера его складывалась стремительно: уже будучи директором музея, Роман Романов вошел в Межведомственную рабочую группу по координации деятельности, реализующей концепцию государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий, и стал членом Общественной палаты Москвы. 

Второй и последний директор

При Романове власти города выделили Музею истории ГУЛАГа здание еще больше — более 3000 квадратных метров. Это был целый многоквартирный дом постройки начала XX века в 1-м Самотёчном переулке. Предыдущее место на Петровке уже не позволяло организовать музейную библиотеку, несколько кинозалов, лекторий, фонды хранилищ — да вообще всё, чем теперь стал Музей ГУЛАГа. 

Заброшенный дом под нужды музея реконструировали два года. 

Красный кирпич фасада здания обшили медной проволокой: по задумке архитекторов, через несколько лет в результате процесса окисления медь почернеет, что отразит символизм репрессий. Почернела. 

В 2014 году мэр столицы Сергей Собянин торжественно открыл здание после реконструкции. 

С тех пор это место стало одним из самых значительных и оригинальных по форме мемориальных центров страны и единственным государственным учреждением, целиком посвященным жертвам сталинских репрессий.

С «Мемориалом» директор музея Роман Романов, в отличие от своего предшественника, не ругался. А весьма успешно реализовывал свой потенциал профессионального музейщика. В возглавляемый им музей продолжали идти большие бюджетные дотации на поддержание и развитие проектов. И такие вливания себя оправдывали.

В стенах музея люди погружались в атмосферу лагерных бараков, воссозданных с помощью настоящих вещей гулаговского быта — посуды, одежды, тюремных нар, рабочих инструментов, личных вещей заключенных и сделанных ими записей на подручных вещах…

Полностью воспроизводили обстановку лагерей свет и звуковое сопровождение в виде монотонного гула. Висящие на стенах залов экраны транслировали видеоряды с расстрельными списками, документальными фильмами и хрониками показательных процессов и интервью жертв. 

Дневники сидельцев, их письма оттуда, лица на фотографиях, до посадок и после, — экспозиция музея под названием «ГУЛАГ в судьбах людей и истории страны» показывала подробную историю репрессивной системы в СССР в период 1920–1950 годов, начиная с создания первых лагерей и до закрытия лагерей после смерти Сталина. 

В интерактивной зоне музея посетители могли собрать из пазлов Беломорско-Балтийский канал, построенный силами заключенных.

В другом зале — досконально изучить «Дело врачей». Экраны при этом транслировали записи освобождения заключенных и день похорон вождя народов.

В 2021 году Европейский музейный форум признал Музей истории ГУЛАГа лучшим музеем Европы за тот год. 

На своих площадках музей представлял спектакли, дискуссии и обсуждения на тему Большого террора. Свои постановки играли артисты гонимого Театра.Doc и Центра им. Всеволода Мейерхольда. До войны театральное сообщество наградило музей высшей театральной премией страны — «Золотой маской» за кукольный спектакль «И дольше века длится день» по одноименному роману Чингиза Айтматова. 

Центр документации музея помогал всем желающим найти информацию о репрессированных родственниках, а сценаристы и режиссеры документальных фильмов благодаря музею получали возможность работать в архивах.

«Музей ГУЛАГа, так же как и Международный Мемориал, выступал консультантом и предоставлял нам материалы для сериала «АЛЖИР» про Акмолинский лагерь жен изменников Родины», — написала в фейсбуке сценарист Мариэтта Захарян. — В Музее ГУЛАГа я несколько лет была членом волонтерской организации «Психология заботы», работающей с потомками репрессированных, благодаря чему познакомилась со множеством потрясающих пожилых людей, дочерей и сыновей «врагов народа», написала на основе интервью с ними магистерскую диссертацию про встречу родителей и детей (матерей и дочерей) после возвращения из ГУЛАГа. Без Музея ГУЛАГа и без «Мемориала» невозможно будет писать, снимать и изучать историю репрессий».

Одна из экспозиций Музея ГУЛАГа рассказывала о судьбах детей в эпоху репрессий — тех, чьи родители были расстреляны или отправлены в лагеря, и тех, кто сам оказался за колючей проволокой или попал под психологический прессинг со стороны как сотрудников детских учреждений, так и сверстников.

Тем временем родственные Музею ГУЛАГа «Мемориал» и «Сахаровский центр», сохраняя ту же память, тем временем продолжали рассказывать обществу и о современных политзаключенных и их детях и давали им площадку. А Музей ГУЛАГа ограничивался только репрессиями прошлого. 

К 2017 году Роман Романов параллельно с директорством в Музее истории ГУЛАГа стал руководителем Фонда Памяти. Этот Фонд, как заявлялось, собирал частные и корпоративные пожертвования и направлял их «на поддержку проектов по сохранению памяти об истории массовых репрессий в СССР». В частности, Фонд курировал сбор средств на установку монумента жертвам политических репрессий «Стена скорби» в Москве на проспекте Академика Сахарова, которую в 2017 году лично открыл Владимир Путин. На открытии он заявил, что репрессии «нельзя ни забыть, ни оправдать никакими высшими так называемыми благами народа».

В 2018 году директор Музея истории ГУЛАГа Романов получил медаль ордена «За заслуги перед Отечеством II степени» и вошел в состав Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. 

В музей регулярно приезжали с визитами чиновники высшего ранга: мэр Собянин, уполномоченная по правам человека в стране Татьяна Москалькова и другие. «Мемориал» же к тому моменту уже был для властей идеологическим врагом — его признали иностранным агентом. Еще раньше таким врагом стал легендарный музей «Пермь-36» — в 2014 году его переформатировали в Музей работников ГУЛАГа. 

Уникальная акция «Мемориала» «Возвращение имен», с 2007 года ежегодно проходившаяся у Соловецкого камня в Москве, с 2020-го оказалась под запретом: столичные власти отказывались ее согласовывать под разными предлогами.

Музей истории ГУЛАГа промолчал.

К началу войны с Украиной музей оставался единственной официально разрешенной площадкой памяти, где можно было, хоть и под контролем, поднимать тему сталинских репрессий. И пока государство считало, что такая память идеологически целесообразна, музей продолжал работать. 

За несколько месяцев до войны, осенью 2021 года рядом с Музеем ГУЛАГа открылся «Сад памяти». Он состоял из семи мемориальных зон, каждая из которых представляла регион СССР, ставший знаковым в истории репрессий. В центре сада авторы композиции поставили подлинную вышку из бывшего лагеря «Днепровский» в Магадане. Для проведения сменных выставок в саду устроили павильон, являющийся прототипом дощатого ангара для гидросамолета в лагере на Соловках.

Тогда же, осенью 2021 года, власти России взялись за методичное уничтожение «Мемориала». Череда обысков и масок-шоу закончилась декабрьским решением Верховного суда о ликвидации Международного «Мемориала» и решением Мосгорсуда о ликвидации правозащитного центра «Мемориал». Обе организации обвинили в «нарушении закона об «иностранных агентах», а еще — как заявила в суде прокуратура — в «создании ложного образа СССР», «искажении исторической памяти» и «спекуляции на теме политических репрессий».

Музей истории ГУЛАГа выпустил заявление, в котором выразил озабоченность ситуацией. Позже все посты про «Мемориал» были удалены.

В 2022 году Музей истории ГУЛАГа не стал приостанавливать работу из-за полномасштабного вторжения в Украину, как это сделали даже аполитичный центр искусства «ГАРАЖ» или Центр документального кино.

В 2023 году был ликвидирован «Сахаровский центр», с 1996 года занимавшийся культурной, просветительской, общественной и правозащитной деятельностью. Ну, а главное — центр поднимал тему сталинских репрессий. Организацию выгнали из занимаемого помещения на Земляном валу, а на двери нарисовали большую букву Z.

Музей истории ГУЛАГа промолчал. 

Он продолжал свою работу: лекции, показы, экскурсии, спектакли, поиск новых способов говорить о трагическом прошлом, не упоминая при этом настоящее. 

После начала войны в стране развернулась кампания по стихийному уничтожению памятников репрессированным. С особым цинизмом «неустановленные лица» (во всяком случае, правоохранительные органы и власти делают вид, что не знают об этом ничего) расправляются с проектом «Мемориала» «Последний адрес» — срывают таблички со зданий и жилых домов с именами живших здесь жертв репрессий. 

Музей ГУЛАГа промолчал.

Это муниципальное государственное учреждение после начала войны просуществовало еще два с половиной года.

30 октября 2024 года, в День памяти жертв репрессий, Музей истории ГУЛАГа провел в своем дворе третью по счету акцию «Молитва памяти», посвященную сохранению имен расстрелянных в годы Большого террора. В этот, последний, раз акция проводилась совместно с Преображенским братством. Вход был свободный в течение всего дня для всех желающих. Люди не только читали у микрофона имена жертв репрессий, но и отправляли службу по православному канону. Около постоянного экспоната Сада памяти — подлинной деревянной лагерной вышки — была установлена икона, на земле стояли заженные поминальные свечи. Священник отец Алексий из Сергиевского храма, перед тем как начать службу, произнес короткую речь:

И высокого положения, и низкого. Но всех их объединяет одно: по ним прошелся молох репрессий, которые были направлены на «светлое будущее». Это очень соблазнительный момент. «Светлым будущим» прикрывались, прикрываются и будут, наверное, прикрываться все «благоустроители человеческого общества»…

Речь священника пытались заглушить жильцы соседних домов: на подоконник открытого окна выставили мощные динамики и врубили громкую музыку. Администрации музея удалось на время образумить соседей — и священник смог в тишине прочитать молитву по убиенным жертвам сталинских репрессий. Последними в этой молитве были слова: «В сердцах и умах многих из нас возобладали и не проходят разрушительные страх, злоба и зависть, ложь и ненависть, предательство и желание братоубийства».

Через две недели после этой поминальной службы Музей истории ГУЛАГа приостановил свою работу.

Закрытие

Вечером 13 ноября Музей ГУЛАГа распространил официальное заявление о том, что площадка приостанавливает работу на неопределенный срок из-за нарушений пожарной безопасности, обнаруженных при проверке. В Департаменте культуры Москвы заявили, что в случае пожара в Музее может пострадать система вентиляции московского метрополитена. Первый случай за всю историю наблюдений. 

«ДОБРАЛИСЬ. ПОДОНКИ. Я до сих пор бубнил радостно всем знакомым: мол, Центр Сахарова и «Мемориал» закрыли, потому что это были не государственные учреждения (самые черные проклятия в адрес тех, кто это сделал). А что Музей истории ГУЛАГа, основанный моим отцом, не закрывают потому, что это невозможно, потому что это муниципальное городское учреждение культуры: дескать, не может же государство само себя закрывать. Может — используя старую, как мир, схему о «несоответствии нормам пожарной безопасности». 

— прокомментировал случившееся на своей странице в фейсбуке сын основателя Музея истории ГУЛАГа, журналист, член партии «Яблоко» Антон Антонов-Овсеенко. — <…> Хотя его [Антонова-Овсеенко-старшего] смещение с поста директора администрацией Собянина и свело отца в могилу в 2013-м (самые черные проклятия в адрес тех, кто это сделал). Мой отец, отссидент с 13-летним стажем, однажды 30 октября, в День памяти жертв репрессий, у Соловецкого камня сообщил что-то на тему о том, что, мол, до сих пор у нас были вожди-разрушители, а теперь, мол, у нас вождь-созидатель. Я там не был, мне только передали его слова: но это очень похоже на моего отца — он до конца своих дней оправдывал режим. Пока не дооправдывался. Но я его не осуждаю. Я тяжело сожалею и скорблю. И ненавижу подонков, которые плюют в память миллионов пострадавших. В память моего отца, моей семьи… Подонки вы. Будьте прокляты».

Как надолго приостановлена работа Музея ГУЛАГа, пока неясно. Роман Романов не дает комментариев. В то же время источники телеграм-канала Ксении Собчак сообщили, что о намерении властей остановить работу музея под любым предлогом руководство узнало в начале ноября, и связано это было с акцией «Молитва памяти». 

Единственным, кто публично поддержал Музей истории ГУЛАГа из оставшихся в стране представителей государственных культурно-просветительских институций, стала директор Пушкинского музея Елизавета Лихачева. Она назвала решение о закрытии «глупостью», выразив надежду, что когда «до начальства дойдет — проснутся, откроют и оставят людей в покое».

— сказала журналистам Лихачева.

В настоящее время не работает даже сайт Музея истории ГУЛАГа. На главной странице на темном фоне размещен лишь текст заявления о приостановке работы. 

«Что происходит?! Сайт может вспыхнуть, что вдруг? — обратила внимание журналист Ксения Басилашвили. — Хотела скопировать фото и тексты, на память, но ни меню, ничего». 

Сталин пока победил. Память о репрессиях проиграла.